КОНЦЕПЦИЯ МИФА А.Ф. ЛОСЕВА КАК ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ХАРАКТЕРИСТИКИ ТУРИСТСКИХ МИФОВ АЛТАЯ (Метелев А.В.)

УДК 167.7

Метелев А.В.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет». Адрес: 656049, Россия. г. Барнаул. пр-т Ленина, 61а

Доцент кафедры социальной философии, онтологии и теории познания Алтайского государственного университета, кандидат философских наук

 

В статье рассматривается процесс мифологизации, как один из инструментов формирования, развития и продвижения привлекательного и оригинального образа туристской дестинации. Исследование проводится на основе применения концепции Лосева А.Ф. к анализу туристских мифов Алтая, в результате которого выделяются их общие и специфические особенности. В заключении делается вывод о том, что концепция мифа Лосева А.Ф., в той ее части, которая относится к характеристике мифа в контексте «относительной мифологии», находит эмпирическое подтверждение на примере туристских мифов Алтая и может быть использована как теоретико-методологическая основа исследования туристских мифов с целью выработки обоснованной стратегии и тактики мифологизации в процессе формирования и развития туристской дестинации.

Ключевые слова: миф, мифология, мифологизация, туристская дестинация, теоретико-методологическая основа, туризм, рекреационные ресурсы.

 

A.F. LOSEV’S CONCEPSION OF MYTH AS A THEORETICAL-METHODOLOGICAL BASIS OF CHARACTERISTIC OF TOURIST MYTHS ALTAI

Metelev A.V.

The Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61A, Lenin Avenue, Ph.D., associate professor, a second-year graduate student of the direction of "Tourism".

 

Abstract. This article considers the process of mythologization as a tool for the formation, development and promotion of an attractive and original image of a tourist destination.

This research analyzes the tourist myths Altai via Losev A.F. concept. And as a result this work has done its common and specific features.

At the end of the article there is a conclusion that part of the myth concept Losev A.F. finds empirical evidence on the example of Altai tourist myths and can be used as theoretical and methodological basis of the study of tourist myths to formulate a reasonable strategy and tactics of mythologizing in the formation and development of the tourist destination.

Keywords. Myth, mythology, mythologization, tourist product, tourist destination, theoretical and methodological foundations, tourism, recreational resources.

 

Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации может стать одним из факторов, стимулирующих развитие экономики страны, а также отдельных ее регионов (в том числе за счет мультипликативного эффекта). На решение этой задачи направлена государственная программа Российской Федерации «Развитие культуры и туризма» на 2013 - 2020 гг. [6]. Однако, даже с учетом рекреационных ресурсов ряда привлекательных с точки зрения развития туризма регионов РФ (в том числе Алтайского края и Республики Алтай), а также развитием туристской инфраструктуры (в результате реализации данной программы), необходимо предпринять дополнительные усилия и меры для повышения привлекательности и продвижения формируемого туристского продукта. Для этого, следует изучить те социокультурные факторы, которые могут привлечь туристов, а также помочь им «встроиться» в культурный ландшафт того региона, в котором они временно пребывают.

Теоретико-методологические основы исследования мифа и мифологии.

Мифологизация – один из инструментов формирования, развития и продвижения привлекательного и оригинального образа туристской дестинации. Но для того, чтобы данный инструмент был органично и эффективно применен, надо знать, что понимается под мифом, мифологией, а также - каковы особенности и специфика мифологизации.

Исследования мифа и мифологии в своих работах, в той или иной степени, касаются такие зарубежные авторы как: Д. Вико, Ф. М. Вольтер, Д. Дидро, Ш. Л. Монтескье, И. Г. Гердер, Ф. В. Й. Шеллинг, А. Кун, В. Шварц, В. Манхард, М. Мюллер, Дж. Фрейфзер, Д. Харрисон, Ф. Корнфорд, К. Леви-Стросс, К. Клакхон, Б. К. Малиновский, Л. Леви-Брюль, К.-Г. Юнг, М. Элиаде, а также некоторые представители школы Анналов.

В отечественной научной литературе изучение мифологии, мифа и мифологизации представлено в трудах таких исследователей как: Ф. И. Буслаев, А. Н. Афанасьев, А. А. Потебня, В. В. Иванов, А. Ф. Лосев, В. П. Топоров, Е. М. Мелетинский.

Проблема мифологизации в туризме была затронута в работах Замятина Д.Н., Митина И.И.

С теоретико-методологической точки зрения особого внимания заслуживают работы А. Ф. Лосева. Исследование мифа в различных аспектах и контекстах содержится, например, в таких его работах, как: «Античный космос и современная наука» (1927 г.), «Очерки античного символизма и мифологии» (Т.1, 1930 г.), «Олимпийская мифология» (1953 г.), «Античная мифология в ее историческом развитии» (1957 г.), «Знак, символ, миф» (1982 г.) и др. Однако в этих работах рассмотрение мифа носит, по преимуществу, вспомогательный и «прикладной» характер.

Специальное изложение своей философской и теоретико-методологической концепции А. Ф. Лосев представил в работе «Диалектика мифа» [4]. Хотя, в процессе ее прочтения создается впечатление, что на самом деле главной целью автора была критика «новоевропейского рационализма и эмпиризма»: в первую очередь – позитивизма и диалектического материализма, а также науки. Кроме того, заметно А. Ф. Лосева стремление выразить свою религиозно-философскую позицию и христианские, а точнее - православные, мировоззренческие взгляды и оценки. Публикация работы в 1930 г. стала одной из причин того, что он был заключен в тюрьму, а затем осужден на десять лет лагерей. Это, в частности, подтверждается свидетельством А. А. Тахо-Годи, которая приводит цитату из письма А.Ф. Лосева к жене из лагеря (22 марта 1932 г.), где он пишет: «В те годы я стихийно рос как философ, и трудно было (да и нужно ли?) держать себя в обручах советской цензуры… Я задыхался от невозможности выразиться и высказаться. Этим и объясняются контрабандные вставки в мои сочинения после цензуры, и в том числе (и в особенности) в «Диалектику мифа». Я знал, что это опасно, но и желание выразить себя, свою расцветающую индивидуальность для философа и писателя превозмогает всякие соображения об опасности» [9, с. 14-15].

Таким образом, анализ мифа и мифологии выглядит только поводом, для того, чтобы реализовать указанную цель, в наличии которой, как можно заметить, признавался и сам автор. Тем не менее, анализ мифа в работе «Диалектика мифа» все же является стержневым. Вокруг него, пусть часто с обширными отступлениями и заочной полемикой, строится основное изложение.

А. Ф. Лосев достаточно основательно исследует понятие мифа, выделяет его различные характеристики, дает множество промежуточных определений и, в конце концов, приходит к итоговым тезисам, указывающим на существо мифа и к окончательному его определению.

При этом следует учесть, что А. Ф. Лосев проводит разграничение «относительной» и «абсолютной» мифологий и преследует цель вывести особенности именно «абсолютной мифологии», которой, по его мнению, прежде всего, соответствует религиозная монотеистическая мифология, в первую очередь – христианская, а точнее православная [4, с. 172-186].

Кроме того, преследуя заданную им цель, А. Ф. Лосев использует в своем исследовании апофатическую и катафатическую методологии, традиция применения которых восходит к Псевдо-Дионисию Ареопагиту. Примечательно то, что знаменитый Ареопагитский корпус (в том числе трактат «О божественных именах») А. Ф. Лосев перевел с греческого к 1930 году [9, с. 11], то есть непосредственно перед и во время написания им «Диалектики мифа». Апофатику и катафатику Ареопагита Лосев пытается объединить с помощью диалектики в духе Г.В.Ф. Гегеля. Однако, и тот и другой вариант синтезируемых методологий, ранее применялся, в первую очередь, для исследования абсолюта (у Лосева А. Ф. для «абсолютной мифологии»), но он почти совсем не подходит к характеристике «относительной мифологии».

Поэтому более адекватными, представляются некоторые определения, соответствующие «относительной мифологии», к которой сам А. Ф. Лосев относится критически и не считает мифологией в точном смысле этого слова. Но, как раз эти определения мифа («миф» в широком смысле – по оценке А. Ф. Лосева) выглядят более значимыми и практичными для анализа и характеристики туристских мифов и могут быть положены в основу мифологизации, как одного из аспектов процесса формирования и развития привлекательного образа туристской дестинации и отдельных ее объектов [8, 11, 12].

В связи с этим, автором данной статьи в работе «Концепция мифа А.Ф. Лосева как теоретико-методологическая основа мифологизации в процессе формирования и развития туристской дестинации» [5] был проведен критический анализ, предлагаемых Лосевым характеристик мифа. В результате были предложены скорректированые и переинтерпретированные формулировки концептуальных особенностей мифа и мифологии.

При этом, представленные А. Ф. Лосевым восемь положений, характеризующих миф, были сведены к пяти основным, так как шестой, седьмой и восьмой тезисы выглядят слишком спорными и противоречивыми, а те незначительные их элементы, с которыми можно согласиться, уже содержатся в предыдущих положениях.

1. Мифы могут иметь реальную, или точнее фактическую, в том числе – историческую, основу, однако в мифах она изображается образно и наглядно, приукрашивается и гиперболизируется, то есть – мифологизируется.
2. Миф отличается непосредственностью и конкретностью. В мифах делается акцент на демонстрацию вещественной жизненной реальности, идеальное опредмечивается, телесное натуралистически подчеркивается.
3. Миф – это определенный механизм или способ интерпретации в той или иной мере соответствующий фактической реальности. С точки зрения мифического субъекта он обладает своеобразной «мифической истинностью» и смысловой структурой.
4. Миф как таковой или понимаемый буквально не является метафизическим конструктом, однако он может быть переосмыслен и интерпретирован с определенной метафизической или, в более широком смысле, – философской точки зрения, либо миф может выступать в качестве наглядной иллюстрации философских (в том числе – метафизических) построений.
5. Миф – символичен и может включать в себя схематические, аллегорические и жизненно-символические слои и аспекты [5, с. 55]. 

Данные положения были использованы как теоретико-методологическая основа исследования туристских мифов Алтая с целью выявления их особенностей. С другой стороны, проведенное исследование дало эмпирическое подтверждение концепции мифа Лосева А.Ф. в той ее части, которая касается «относительной мифологии».

Характеристика туристских мифов Алтая.

Подавляющее большинство туристских мифов Алтая имеют давние истоки, так как основаны на мифах алтайских народностей. Но при этом они чаще всего носят, в той или иной мере, упрощенный и адаптированный к современным условиям и сфере применения характер, то есть являются результатом более поздней переработки.

Наглядным примером в этом отношении могут служить мифы, объясняющие название озера Ая, которых насчитывается около десятка. В некоторых из них (по-видимому, наиболее аутентичных) название озера и его происхождение связывается с Луной (по алтайски – «ай»), в других (очевидно более поздних) - с различными, в первую очередь русскоязычными, возгласами: «Ай-я!», «Ах, я!», «Ай!», «А я?» [2].

Проведенный анализ туристских мифов Алтая показал, что наиболее частое подтверждение находит первый тезис концепции А. Ф. Лосева о том, что «мифы могут иметь реальную, или точнее фактическую, в том числе – историческую, основу, однако в мифах она изображается образно и наглядно, приукрашивается и гиперболизируется, то есть – мифологизируется» [5, с. 55].

В пользу этого положения, в первую очередь, свидетельствует упоминание и описание конкретных природных и географических объектов, а также объяснение их происхождения и названий.

Чаще всего в туристских мифах Алтая рассказывается о природных объектах, таких как: реки (Бия, Катунь, Обь, Чуя, Алей, Шинок, Чульча, Ильгумень); озера (Ая, Телецкое, Ак-Кемское, Каракольские, Кёлюкон (Лебединое), Манжерок); горы (Бабырган, Синюха, Сартыкпай, Сарлык); водопады (Камышлинский); родники (Аржан-Суу); степи (Курайская); пещеры Тавдинские); курганы (Пазырыкские) [2].

В ряде мифов объясняются происхождение и внешний вид некоторых объектов флоры (водяной орех - чилим, береза), а также повадки и облик животных и птиц (летучая мышь, глухарь, кабарга, кукушка, кедровка) [2].

В некоторых мифах упоминаются такие природные явления и катаклизмы, как смена фаз Луны, засухи, сильные морозы и наводнения, а также связанные с ними неурожаи и голод (мифы об озерах Ая и Телецкое, миф о том, как Солнце и Луна людей спасали) [2].

Помимо мифов с описаниями природных объектов и явлений встречаются мифы, в которых дается объяснение названий некоторых населенных пунктов (села: Майма, Чепош, Ая, Кыркыла, Сараса) [2].

В некоторых мифах содержатся упоминания конкретных исторических событий: столкновения с завоевателями (мифы о Девичьих плёсах, Курайской степи, гибельной переправе (Кор-Кечу), березе (каянче), Шибе-крепости), в том числе с джунгарами (миф о том, почему на Алтае шаманов мало); контакты с Китаем (мифы о китайской принцессе и китайском драконе); взаимоотношения с русскими переселенцами (мифы о Майме-Чаргычаке, Молчи-Мергене, Кыркыле, чуди, алтайском алфавите) [2].

При этом реальная основа, которая находит отражение в туристских мифах Алтая, изображается наглядно, образно и метафорично.

Так, например, реки Алтая, зажатые скалами и камнями – «плачут», но затем, освобожденные богатырем Сартыкпаем – «смеются».

Река Катунь – это дочь хана, своенравная красавица – Катынг, которая «бежит», петляя между скалами, «прыгая» с камня на камень. Река Бия – пастух Бий, влюбленный в Катынг, со спокойным нравом. Встретившись, Катынг и Бий «обнялись», соединились и потекли вместе, образовав реку Обь.

 Река Чульча – жена хана Теле, которая оплакивая смерть мужа, своими «слезами» наполнила долину, в результате чего, согласно одному из мифов образовалось Телецкое озеро, а сама Чульча – «говорливый» поток, который «жалуется» на свою несчастную судьбу.

Горы – это богатыри, в том числе – Сартыкпай, Сарлык, Бабырган. При этом гора Синюха – это сестра Бабыргана, с которой он обменивается «письмами» – снеговыми и дождевыми тучами;  и чем больше «скучают» брат с сестрой, тем больше выпадает дождей.

Обилие метафор и образов в туристских мифах Алтая иллюстрирует и подтверждает не только вторую часть первого тезиса концепции Лосева А.Ф., но и его пятое положение, согласно которому – «миф – символичен и может включать в себя схематические, аллегорические и жизненно-символические слои и аспекты» [5, с. 55]. 

Однако еще более наглядно символичность мифа можно подчеркнуть примерами числовой символики (в основном это – девять, семь и три), которая встречается в некоторых туристских мифах Алтая. Так, в мифе «О том, почему на Алтае шаманов мало?» отмечается, что у самого сильного кама (кам – шаман) было девять бубнов, а у второго по силе – семь. После сожжения алтайских шаманов по приказу джунгарского хана (огонь горел семь дней и семь ночей), в живых осталось трое [2].

У главных богов алтайских народов – Ульгеня и Эрлика по семь сыновей и девять дочерей [7, с. 34]. В мифе о творении указывается, что мир создавался в течении шести дней, а на седьмой день Ульгень спал; сотворенную Землю держат на себе три рыбы, а аркан, который держит голову одной из рыб, завит на трех столбах на небе [7, с. 39].

Ярким подтверждением четвертого тезиса концепции мифа А. Ф. Лосева, согласно которому, «миф как таковой или понимаемый буквально не является метафизическим конструктом, однако он может быть переосмыслен и интерпретирован с определенной метафизической или, в более широком смысле, – философской точки зрения…» [5, с. 55] могут служить различные варианты уже упомянутого мифа о творении.

По поводу метафизического переосмысления мифа можно согласиться с мнением А. М. Сагалаева, которое он высказывает, комментируя алтайские мифы о создании мира. «Образ моря (океана, реки, просто воды) как нельзя лучше иллюстрирует хаотичность и бесформенность нарождающегося мира, его текучесть и податливость. Вода – наиболее емкий символ хаоса, который предстоит разъять для того, чтобы упорядочить, превратить в Космос» [7, с. 25]. Интерпретация мифа с метафизической или, в более широком смысле, – философской точки зрения также подтверждается тем, что мифы о творении алтайскими богами-братьями Ульгенем и Эрликом, а также их ссора – это символ расхождения Неба и Земли, верха и низа, добра и зла, это диалог-конфликт (взаимодействие), противоречивое единство [1; 3; 10; 7, с. 30]. В результате мир и мораль представляются не так как в монотеистических религиях – однозначно раздвоенными, а цельными и взаимозависимыми несмотря на противоположности.

Вместе с тем, указанные мотивы также подтверждают уже рассмотренный четвертый тезис Лосева А.Ф. о символичности мифа.

Согласно второму положению концепции мифа Лосева А.Ф. «миф отличается непосредственностью и конкретностью. В мифах делается акцент на демонстрацию вещественной жизненной реальности, идеальное опредмечивается, телесное натуралистически подчеркивается» [5, с. 55].

Иллюстрациями и наглядными примерами в пользу данного тезиса могут служить следующие фрагменты из туристских мифов Алтая. В мифе о самоцветах указывается, что эти камни – кровь и внутренности чудовища Андалма-Муус. Схожим образом в одном из мифов об озере Ая объясняется происхождение красных ягод – это капли крови. В одном из мифов о Телецком озере говорится о том, что большой камень около одной из гор – это кремень злого духа, которого победил богатырь, а не зарастающие лесом «борозды» на одном из ее склонов – следы когтей чудовища [2].

Рассмотрение взаимосвязанных и взаимодополняющих друг друга первого, второго, четвертого и пятого положения на примере туристских мифов Алтая позволяет прийти к выводу о том, что здесь находит подтверждение и третий, наиболее общий тезис концепции мифа А. Ф. Лосева, в котором «миф – это определенный механизм или способ интерпретации в той или иной мере соответствующий фактической реальности. С точки зрения мифического субъекта он обладает своеобразной «мифической истинностью» и смысловой структурой» [5, с. 55].

Проведенный анализ туристских мифов Алтая позволяет сделать вывод о том, что они соответствуют общим характеристикам мифа, представленным в концепции А. Ф. Лосева, а также дает возможность выделить и объяснить их основные специфические особенности.

1. Туристские мифы Алтая по преимуществу основаны на мифологии алтайских народностей.
2. Большое количество туристских мифов Алтая посвящено природным объектам и явлениям, что указывает на тесную связь жизни и деятельности (скотоводство и охота) коренного населения с природой.
3. Множество туристских мифов Алтая объясняют названия географических объектов (рек, озёр, гор, сёл и т.д.). По-видимому, это связано с тем, что Алтай и его история – это место и процесс взаимодействия различных народов и культур («перекресток миров»).  И данная группа мифов наглядно и образно даёт пояснения тех или иных местных наименований «пришлым» и «чужакам».
4. Туристские мифы Алтая очень изменчивы и подвижны, несмотря на их давние истоки и основы, которые связаны с мифологией алтайских народностей. Они быстро трансформируются в результате взаимодействия с другими культурами, включают и «впитывают» их элементы и компоненты.

По итогам проведенного анализа можно в дополнение к рассмотренным пяти тезисам концепции мифа А. Ф. Лосева сформулировать еще один – шестой, о «живости», подвижности мифов, их изменчивости и трансформации в связи с меняющейся социокультурной реальностью и влияниями. Тем более, что он соответствует некоторым высказываниям А. Ф. Лосева, но не формулируется им как отдельной положение.

Указанные особенности туристских мифов Алтая позволяют предложить наиболее общее пожелание к дальнейшему осознанному и планомерному процессу мифологизации туристской дестинации на Алтае: рекомендуется более глубокое изучение и широкое использование в качестве основы мифов коренных алтайских народностей. Тем более, что их специфика заключается как в открытости и пояснению собственных специфических элементов (например, названий географических объектов), так и в предрасположенности к видоизменению и трансформации в результате взаимодействия с иными культурными общностями.

Таким образом, с учетом корректировки, позволяющей исключить элементы «абсолютной мифологии», концепция мифа Лосева А.Ф., в той ее части, которая относится к характеристике мифа в контексте «относительной мифологии», находит эмпирическое подтверждение на примере туристских мифов Алтая и может быть использована как теоретико-методологическая основа исследования туристских мифов с целью выработки обоснованной стратегии и тактики мифологизации в процессе формирования и развития туристской дестинации.

 

Список литературы

1. Духи и легенды Алтая. Дед Алтай [Электронный ресурс]. – URL: http://www.ded-altai.ru/history/dukhi-i-legendy-altaja
2. Легенды и мифы Алтая. Сокровища народов мира. Народная мудрость в афоризмах, притчах, баснях, мифах, сказках, легендах, былинах, пословицах, поговорках [Электронный ресурс]. – URL: http://sokrnarmira.ru/index/0-6793
3. Легенды о начале мира. Познай Алтай [Электронный ресурс]. – URL: http://turizm-altay.ru/legendei-o-natshale-mira/#more-286
4. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа. Философия. Мифология. Культура. – М.: Политиздат, 1991. – С. 21-186.
5. Метелев, А.В. Концепция мифа А.Ф. Лосева как теоретико-методологическая основа мифологизации в процессе формирования и развития туристской дестинации. Наука и туризм. Вып. 4(2). – Барнаул: Издательство Алтайского гос. ун-та, 2015. – С. 50-55.
6. Об утверждении новой редакции государственной программы «Развитие культуры и туризма» на 2013-2020 годы: Постановление Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2014 г. №317 / Официальный сайт Федерального агентства по туризму Министерства культуры Российской Федерации [Электронный ресурс]. – URL: http://russiatourism.ru/doc/Postanovlenie_Pravitelstva_317_15_04_2014.pdf
7. Сагалаев, А.М. Алтай в зеркале мифа / Андрей Маркович Сагалаев – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1992. – 176 с.
8. Сердюк Т.Г. Элементы зооморфизма в типическом образе «чужого» /Татьяна Геннадьевна Сердюк / Философские дескрипты. –  Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 207-210.
9. Тахо-Годи, А.А. А.Ф. Лосев: Жизнь и творчество. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура. – М.: Политиздат, 1991. – С. 5-20.
10. Ульгень. Литературный клуб [Электронный ресурс]. – URL: http://esseclub.narod.ru/Myths13/Ulgen.html
11. Черданцева И.В. Ирония: от метода философствования к концепту «Я-философ-ироник». – Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. – 312 с.
12. Черданцева И.В. Пролегомены к пониманию человека в философии. – Барнаул: Изд-во «Концепт», 2014. – 166 c.

 

References

1. Duhi i legendy Altaja. Ded Altaj [The Ghosts and the Legends of the Altai.
   Grandfather Altai] [Electronic resource].  – URL: http://www.ded-altai.ru/history/dukhi-i-legendy-altaja (In Russ)
2. Legendy i mify Altaja / Sokrovishha narodov mira. Narodnaja mudrost' v aforizmah, pritchah, basnjah, mifah, skazkah, legendah, bylinah, poslovicah, pogovorkah [The Legends and myths of the Altai / Treasures of the peoples of the world. The Folk wisdom in the aphorisms, parables, fables, myths, fairy tales, legends, epics, proverbs, sayings] [Electronic resource].  – URL: http://sokrnarmira.ru/index/0-6793 (In Russ)
3. Legendy o nachale mira / Poznaj Altaj [The Legends of the beginning of the world / Know Altai] [Electronic resource].  – URL: http://turizm-altay.ru/legendei-o-natshale-mira/#more-286 (In Russ)
4. Losev, A.F. Dialektika mifa [The dialectic of the myth] / Aleksei Losev / Philosophy. Mythology. Culture. – M .: Politizdat, 1991. – pp. 21-186. (In Russ)
5. Metelev, A.V. Koncepcija mifa A.F. Loseva kak teoretiko-metodologicheskaja osnova mifologizacii v processe formirovanija i razvitija turistskoj destinacii [A.F. Losev’s conception of myth as a theoretical-methodological basis of mythologizing in the process of formation and development of the tourist destination]. Alexey V. Metelev. Science and Tourism. Vol. 4 (2). - Barnaul, Publishing house of Altai State University, 2015. – pp. 50-55. (In Russ)
6. Ob utverzhdenii novoj redakcii gosudarstvennoj programmy «Razvitie kul'tury i turizma» na 2013-2020 gody: Postanovlenie Pravitel'stva Rossijskoj Federacii ot 15 aprelja 2014 g. №317 / Oficial'nyj sajt Federal'nogo agentstva po turizmu Ministerstva kul'tury Rossijskoj Federacii [The approval of the new edition of the state program "The Development of the Culture and the Tourism" for 2013-2020: The Resolution of the Russian Government dated April 15, 2014 №317. Official website of the Federal Agency for Tourism of the Ministry of Culture of Russian Federation] [Electronic resource].  – URL: http://russiatourism.ru/doc/Postanovlenie_Pravitelstva_317_15_04_2014.pdf (In Russ)
7. Sagalaev A. M. Altaj v zerkale mifa [Altai in the mirror myth] / A. M. Sagalaev – Novosibirsk: Science. Siberian branch, 1992. – 176 p. (In Russ)
8. Serdyuk T. G. Jelementy zoomorfizma v tipicheskom obraze "chuzhogo" [Elements zoomorphism in typical images of "alien"]. Tatiana G. Serdyuk. Philosophical descript. – Barnaul: Publishing House of the Alt. University Press, 2004, pp. 207-210. 
9. Tahoe-Godi A. A. A.F. Losev: Zhizn' i tvorchestvo [A.F. Losev: The Life and the Work] /A. A. Tahoe-Godi / Losev, A.F. Philosophy. Mythology. Culture. – M.: Politizdat, 1991. – pp. 5-20. (In Russ)
10. Ul'gen' / Literaturnyj klub [Ulgen / The Literary Club] [Electronic resource].  – URL: http://esseclub.narod.ru/Myths13/Ulgen.html (In Russ)
11. Cherdanceva I.V. Ironija: ot metoda filosofstvovanija k konceptu «Ja-filosof-ironik» [The Irony: the method of philosophizing to the concept of "I-philosopher-ironist"]. Barnaul, Izdatel'stvo altajskogo gosudarstvennogo universiteta Publ., 2006. 312 p. (In Russ)
12. Cherdanceva I.V. Prolegomeny k ponimaniju cheloveka v filosofii [Prolegomenon to the understanding of a man in philosophy]. Barnaul, Koncept Publ., 2014. 166 p. (In Russ)