УДК 1 (091)
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет». Адрес: 656049, Россия. г. Барнаул. пр-т Ленина, 61а
Заведующая кафедрой социальной философии, онтологии и теории познания, доктор философских наук
Студентка I курса магистратуры по направлению подготовки «Философия» Алтайского государственного университета
Реферат. Предметом исследования данной статьи является проблема страдания. Авторы представляют анализ этого понятия в трудах некоторых представителей западноевропейской, а также восточной философской мысли. Актуальность исследования обусловлена тем, что не многие европейские и русские мыслители выделяли страдание в качестве отдельного предмета изучения, однако, вместе с тем в разные периоды развития философского знания предпринимались попытки философского постижения страдания. Так, например, русский философ Иван Ильин полагал, что страдание является неотъемлемой характеристикой человеческой судьбы, а немецкий философ Артур Шопенгауэр рассматривал страдание скорее, как результат игры между человеком и самой жизнью. Кроме этого, в статье показана специфика буддистского понимания страдания как следствия существования сознания и сделан вывод о том, что для освобождения от страдания необходимо изменение человеческого мышления и преобразование внутреннего мира человека таким образом, который бы позволил перейти человеческому сознанию на новый уровень.
Ключевые слова. Буддизм, страдание, сознание, сострадание, индийская философия,
SUFFERING AS A PHILOSOPHICAL QUESTION
Cherdanceva I.V., Appolonova Y.S.
The Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61A Lenin Avenue
Abstract. The subject of study of this article is suffering. Authors present an analysis of this concept in the work of some philosophers from Western and Eastern philosophical thinking, particularly, Buddhism. Nowadays this idea is topical, because not many European and Russian philosophers wrote a lot about suffering as the separate subject of study. But in different periods of evolution of philosophical knowledge, the philosophers tried to comprehend the suffering through philosophy. So, the Russian philosopher Ivan Ilyin supposed that suffering is the fate of man. On the other hand, the German philosopher Arthur Schopenhauer considered suffering more as a result of the game between man and life itself. Also the authors of this article show how the suffering looks like through knowing of Buddhism as a result of the existence of consciousness. In conclusion, the authors say if a person wants to get rid of suffering he should change the level of his thinking and consciousness and he should transform his values.
Keywords: Buddhism, suffering, consciousness, compassion, Indian philosophy.
В документальном фильме Улдиса Тиронса «Философ сбежал» Александр Пятигорский говорит о том, что только человек с радикально изменённым сознанием в состоянии понять, что жизнь - это страдание, да и вообще только такой человек способен в принципе что-нибудь понять.
В истории философии не многие мыслители выделяли страдание в качестве специального отдельного предмета исследования, но в концепциях различных авторов так или иначе присутствуют попытки философского постижения страдания. Так, например, русский философ Иван Ильин в работе «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» говоря о страдании подчеркивал его неизбежность, между страданием и судьбой лежит знак равенства. И задача человека учиться страдать достойно: «В этом великая тайна жизни; в этом — искусство земного бытия» [2]. Пишет о страдании и немецкий философ Артур Шопенгауэр в работе «Мир как воля и представление»: «Сравнительно счастливые люди — в большинстве случаев счастливы только по-видимому, — или же, как и долговечные люди, являются только очень редкими исключениями; природа оставила возможность для этого, и счастье кладет, как приманку, — подобно птицелову. Жизнь, — и в великом, и в малом, — представляется нам как постоянный обман. Если она дает обещания, она их не держит. Если она их исполняет, то только для того, чтобы показать, как недостойно было желаний то, чего мы желали. Так постоянно обманывает нас то надежда, то ее осуществление. Если она что-нибудь дает, то только для того, чтобы взять назад; очарование издали рисует перед нами рай, который исчезает, как оптический обман, как только мы соблазнимся им» [13].
В работах русских философов, представителей философии экзистенциализма и философии жизни страдание, несмотря на то, что может наполняться различными содержаниями в попытке определить его, так или иначе осмысливается не просто как нечто негативное, но неизбежное. И не важно, будет ли это потому, что такая неизбежность обладает онтологическим статусом как само страдание, будет ли она просто имманентной характеристикой человеческого бытия, волей Другого или результатом эволюции развития человека. Неизбежность страдания порождает и особые способы иногда преодоления, а иногда и примирения с ним. Однако нужно сказать, что среди известных авторов различных периодов развития западной философии, тех, что вместе с констатацией присутствия страдания в жизни человека, описания моментов страдания и его причин могли бы предложить путь избавления от него – не так много. И в основном «рецепты жизни без страдания» сводятся к простым аксиомам: смирись, или же, напротив, бунтуй, но помни: всё равно страдание неизбежно. Создается впечатление, что у философов в принципе не было цели избавить кого бы то ни было от страданий, а иногда совсем наоборот, в страдании они видели ту опору, благодаря которой возможны не только счастье, творчество, воля к жизни, но и сама жизнь. Подобные идеи, например, проскальзывают в философии уже упомянутых выше Ивана Ильина и Артура Шопенгауэра. По мнению последнего, стремление всегда возникает из какого-либо недостатка, из недовольства своим положением, следовательно, представляет собой, пока стремление не удовлетворено, страдание; но удовлетворение никогда не бывает длительным, оно всегда — только начало нового стремления. Мы видим, как стремление постоянно наталкивает на препятствия, постоянно в борьбе; следовательно, как и страдание: нет последней цели стремления, нет, следовательно, и меры и цели страдания.
Таким образом, страдание человека всегда связано с не-возможностью, не-реализованностью, не-завершенностью. Частица «не» всюду следует за любыми смыслами страдания, даже когда возможность, реализованность и завершенность есть, появляется – не-то... Это – не-то.
Интересные и детально проработанные концепции о страдании, его причинах и путях преодоления активно формировались на Востоке. Изучая труды мыслителей древности и современных авторов, неподготовленный читатель может подумать, что эти люди только и делают, что страдают, так много внимания уделяют они этим вопросам. Но это не так… Страдают все. С точки зрения авторов данной статьи, чтобы избавиться от страдания, нужно не просто признать факт его присутствия в жизни человека, установить причины, которые его порождают, но и понять его высший смысл: зачем вообще человеку страдание.
Для того, чтобы предложить какой-либо путь избавления от страдания, нужно лишить страдание онтологического статуса, как существующего-до, отказаться от идеи, что человек вброшен в страдающий мир, отказаться от идеи, что оно вросло в человеческое бытие, наложило на него отпечаток, будучи противостоящим ему только извне, пустило корни, как нечто враждебное жизни, потому что если так, то никакой путь не избавит от страдания. Его сила всегда будет довлеть над человеком, и власть его будет бесконтрольной.
Также следует признать, что человек не рожден для того, чтобы страдать, и он не рожден страдающим, даже если сейчас нам попытаются возразить некоторые психологи, которые говорят о том, что момент рождения уже есть травма, накладывающая отпечаток боли на всю дальнейшую жизнь.
Мы хотим и должны наделить человека волей и ответственностью, или желанием и возможностью избавления от страдания. Только такие посылки делают возможным постулат, что от страдания можно избавиться.
Итак, вслед за буддистскими философами, которые, как показывает история, более всего продвинулись в исследовании страдания, мы скажем - человек сам причина своих страданий. Возникает вопрос: может ли человек, будучи в здравом уме может желать и создавать себе условия для страдания? Может. Страдание есть, пока есть человек, который хочет страдать. И только во власти самого человека избавиться от страдания. В том, что мы живем в худшем из миров, виноваты только мы сами, только сам человек, а не мир, противостоящий нам, ибо, как показывают буддистские мыслители, никакого другого мира, кроме нашего, который мы порождаем сами из себя, у нас нет. Мы вернемся еще к этой мысли. А пока отметим, что подобную идею высказывал и Иван Ильин, говоря о том, что разобраться со страданием, раз и навсегда преодолеть его – дело рук каждого человека: «совершить все это никто не может «за меня» или «вместо меня», страдающего: все это мое личное дело, мое усилие, мой подъем, мой взлет, мое творческое преображение» [2].
Александр Пятигорский в своих знаменитых лекциях по буддизму отмечал, что с точки зрения буддистской философии человек не может сознательно стремиться к страданию, и вместе с тем без сознания нет вообще никакого страдания.
До наших дней дошло огромное количество буддистских текстов, и также по сей день существуют различные школы, которые, не смотря на различия в трактовках базовых идей учения Будды, сохраняют приверженность Четырем Благородным Истинам, изложенные Буддой в своей первой проповеди перед пятью аскетами. Как пишет известный буддолог Евгений Торчинов: Четыре Благородные Истины представляют собой формулировки, сопоставимые с формулировками врача, ставящим больному диагноз и назначающим лечение. Эта метафора далеко не случайна, поскольку Будда и видел себя врачом живых существ, призванным исцелить их от страданий и прописать лечение, ведущее к выздоровлению.
Первая благородная истина - страдание существует. Вторая - существует причина страдания, третья – от страдания можно избавиться, четвертая - существует путь, ведущий к прекращению страдания.
Александр Пятигорский отмечал, что благородство этих истин состоит в том, что в результате следования им человек может избавиться от вечной дихотомии сознания. Эта дихотомия более всего выражена в восприятии событий, всего, что происходит с человеком, через категории и отношения: «хорошо – плохо», «добро – зло», «да – нет», «правильно – неправильно» и так далее. Такой радикальный подход в оценке происходящего ограничивает сознание человека, делает его рабом обстоятельств. Что интересно, оценивая ту или иную ситуацию как плохую, нежелательную, человек со временем может осознать ту ценность, которую она несла. Но факт отрицания, несогласия, протеста, которые принесли свои плоды в виде страдания, уже свершился. Человек страдает, страдает здесь и сейчас, а будущего момента может не настать вообще. Такое мышление, основанное на дихотомии, мешает сознанию, лишает его свободы. Здесь же хотелось бы отметить и еще один важный момент, о котором говорит Александр Пятигорский. Почему Будда, высказывая свои идеи относительно страдания, называет их истиной? Что здесь следует понимать под истиной? Истина в буддистской философии означает одно - факт, истина - это то, как есть. Кстати, не так давно были изданы два тома книги Тулку Ургьена Ринпоче, которые так и называются «Так, как есть». Вообще для представителей буддизма многие идеи, которые они излагают в своих работах, основываются на приятии истин Будды и если подразумевают какую-то проверку, то только на собственном опыте, практике.
Всё есть страдание, но страдание не есть всё. Весь сознательный опыт - это страдание. В этой мысли заключена вся специфика буддистской трактовки сознания.
Страдание объективно только благодаря сознанию; оно не существует в отрыве от него, отдельно, каждый человек переживает его в своей субъективности. Почему возможно страдание? Ответ на этот вопрос кроется во второй благородной истине: у страдания как состояния сознания есть причина. Первая причина - жажда, желание. Жажда чего? Жажда переживания, жажда быть наполненным, и, по сути, не важно, чем: хорошим или плохим, - все равно. Человек боится остаться в своей пустотности. Человек стремится испытать наслаждение или страдание, так он проживает и переживает свое бытие, делает его заполненным, возможным. Вторая причина страдания - привязанность. Мы не просто жаждем пережить что-то, но мы привязываемся к этим переживаниям, они отпечатываются в нашем сознании таким образом, что становятся привычкой. Возникает зависимость между нами и желаемыми предметами, и состояниями. Зависимость не только от приятного, но и отрицательного. По словам Александра Пятигорского, любовь, обожание, ненависть, отвращение, - это все миллионы раз в каждом живом существе перерабатывается и формирует сознание в каждый момент переживания чего бы то ни было. Эта зависимость приводит к тому, что сознание оказывается в рамках абсолютной обусловленности, что уже само есть страдание. Похожие идеи, правда, со свойственным философским пессимизмом, высказывал и Шопенгауэр: «Насколько увеличивается наслаждение, настолько уменьшается восприимчивость к нему; нам не дает наслаждения то, к чему мы привыкли. Но именно в этом размере увеличивается восприимчивость к страданиям, ибо мы болезненно чувствуем утрату того, к чему мы привыкли. Итак, чем больше мы имеем, тем больше нам нужно; — и с этим усиливается способность чувствовать страдания. — Часы идут тем быстрее, чем они приятнее; — тем медленнее, чем больше они дали нам страданий; ибо положительно не наслаждение, а страдание, наличность которого мы сознаем вполне. Во время скуки мы замечаем время, в минуты развлечений — нет. А это показывает, что наша жизнь счастливее всего тогда, когда мы ее меньше всего замечаем; поэтому было бы лучше, если бы ее не было» [13].
Что же остается делать? Существуют два выхода. Первый - выбор особого образа жизни. Но здесь есть одно «но». Отшельничество не должно быть бегством от чего-то, не должно быть попыткой уйти от страданий, сбегая от них, иначе оно приравнивается к самоубийству. Во-первых, нужно уходить не «от», а «к». А, во-вторых, если и уходить, то нужно уходить от чего-то хорошего. Так поступил и Будда. Он ушел от прекрасной жизни, полной удовольствия и наслаждения, оставил семью, перспективное будущее во дворце, богатство и власть. Хороший отшельник из беглеца не получится. Второй путь избавления от страдания, когда переживание настоящей жизни здесь и сейчас активно перерабатывается в сознании, анализируется и превращается в объект, когда происходит объективация страдания. Этот путь напрямую связан с активной практической работой, которой занимаются буддистские мыслители.
Третья и четвертая истина говорят о том, что человек может переживать состояния, когда страдания нет, и есть путь ведущий к этому - Благородный восьмеричный путь.
Вопрос о пути избавления от страдания заслуживает отдельного внимания, в этой работе мы попытались лишь показать специфику понимания страдания в буддистской философии. Евгений Торчинов в одной из работ писал: «В буддизме страдание есть фундаментальная характеристика бытия как такового. Это страдание не есть результат некоего грехопадения и утраты изначального рая. Подобно самому бытию, страдание безначально и неизменно сопровождает все проявления бытия. Конечно, буддисты отнюдь не отрицают того обстоятельства, что в жизни есть и приятные моменты, сопряженные с удовольствием, однако само это удовольствие (сукха) не является противоположностью страданию, а как бы включено в страдание, являясь его аспектом. Дело в том, что ни одно из возможных «мирских» состояний не является для нас полностью удовлетворительным» [5]. Эти мысли присутствуют не только у буддистских мыслителей, но главной находкой буддизма является признание возможности страдания как следствия существования сознания. Нет бытия без сознания, а, следовательно, нет и страдания. Поэтому избавиться от него может только тот человек, который радикально изменит своё сознание.
Список литературы
References