Роль интеллектуалов в мобилизации ресурсов гражданских движений(Черданцева И.В., Бутина А.В.)

УДК 171

Черданцева И.В., Бутина А.В.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего образования «Алтайский государственный университет»

Адрес: 656049, Россия. г. Барнаул. пр-т Ленина, 61а

Заведующая кафедрой социальной философии, онтологии и теории познания, доктор философских наук

Студентка  II курса магистратуры по направлению подготовки «Социальная философия»

 

Реферат.  В статье рассматривается опыт участия интеллектуалов в развитии общественных движений в России и странах Латинской Америки в середине-второй половине XX века. Целью статьи является анализ объективных условий участия интеллектуалов в практиках гражданских движений, а также основных результатов такого сотрудничества. На основе анализа конкретных случаев интеграции интеллектуалов в практики гражданской самоорганизации в странах, находящихся друг от друга на значительном географическом и культурном расстоянии, выявлены особенности структуры политических возможностей, послужившей фоном развития ситуации взаимодействия, и объективные условия, сопутствующие успеху сотрудничества. Исследовано влияние интеллектуалов на следующие аспекты становления гражданских движений: формирование идентичности и динамика установок участников движений; обеспечение символической сферы движений; методы действия, формы и способы достижения целей; мобилизация ресурсов и развитие организационного потенциала движений.

Ключевые слова: интеллектуалы, Латинская Америка, гражданское общество, гражданская самоорганизация, общественные движения, метод теоретической истории,  мобилизация ресурсов.

 

ROLE OF INTELLECTUALS IN RESOURCE MOBILIZATION

OF THE CIVIL MOVEMENTS

Cherdanceva I.V.,Butina A.V.

Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61A Lenin Avenue

Abstract. The article is devoted to the study of the experience of intellectuals’ participation in the development of social movements in Russia and Latin America in the middle – second half of the XX century. The purpose of the article is the analysis of the objective conditions of the intellectuals’ participation in the practices of civil movements and the main results of such cooperation. On the basis of the analysis of specific cases of the intellectuals’ integration into grassroots practices the authors identify the features of the political opportunities structure and objective conditions of the development of interaction situation, related to its success. The article presents the results of investigations of the intellectuals influence on the following aspects of the civil movements’ development: identity formation and settings dynamics of movements’ participants; ensuring of the symbolic sphere of grassroots; methods of action, forms of achieving the objectives; resource mobilization and development of movements’ organizational capacity.

Key words: intellectuals, Latin America, civil society, civic self-organization, social movements, the method of theoretical history, resource mobilization.

В общественно-политическом дискурсе современной России все большее внимание исследователей привлекают сообщества, формирующиеся вокруг экспертной функции – интеллектуалы и представители так называемого «креативного» класса. Растет популярность социальных проектов в жанрах аналитической оценки и социально-экономического прогноза, адресом которых, как правило, выступают представители государственной власти и политической элиты общества. Однако сегодня в ситуации усиления кризисных явлений в обществе проекты профессиональных производителей идей, содержащие критику status quo и обозначающие сценарные условия развития политической и экономической ситуации, все чаще оказываются востребованными общественными организациями и отдельными гражданскими активистами.

Целью настоящей статьи является поиск ответа на вопрос, чем обусловлена  включенность интеллектуалов в практики гражданских движений,  и каковы основные результаты такого сотрудничества.

В современной социальной мысли существует ряд теоретических позиций, объединяющих точки зрения исследователей на причины участия интеллектуалов в гражданской активности.

 Интеллектуалы – субъекты гражданской ответственности. По мнению немецкого социолога Р. Дарендорфа, «интеллектуалы несут ответственность перед обществом. Общества, где они немы, лишены будущего. Обязанность интеллектуалов – отчетливо выражать [существующие точки зрения] и таким образом обращаться к тем, кто несет на себе тяготы и невзгоды реальной жизни» [6]. В том же ключе французский исследователь П. Бурдье налагал на интеллектуалов обязательство действовать в качестве коллективного сознания нации, занимая определенную позицию в общественных вопросах и активно выражая ее в публичном пространстве. Роль интеллектуала, по его мнению, состоит в гуманитарной экспертизе социально-экономических и политических процессов [2].

 Интеллектуалы – выразители интересов или позиций определенных социальных групп. Автор концепции «органического интеллектуала» итальянский философ А. Грамши, указывал на то, что каждый новый класс создает вместе с собой и формирует интеллектуалов в своем поступательном развитии. Такие интеллектуалы являются «специалистами» в области отдельных сторон первоначальной деятельности нового социального типа, который новый класс вывел в свет [4].

 Интеллектуалы – организаторы. Последователь А. Грамши Н. Боббио считал, что задача интеллектуала во взаимоотношениях с субъектами гражданского общества – служить организующим началом, образом созидательного разума.

 Интеллектуалы – критики и стратеги. На осуществление интеллектуалами в обществе критической функции в разное время указывали Й. Шумпетер, Р. Арон, Ю. Хабермас и другие [1; 15; 17]. Такая позиция, а также утверждение роли интеллектуалов в качестве разработчиков программ общественного развития, близки и многим исследователям в современной России, в числе которых Л. Шевцова, В. Мартьянов, О. Яницкий, Ю. Резник [9; 10; 11; 18].

Тем не менее, реальная историческая практика показывает, что гражданский этос, как форма самосознания, характерен далеко не для всех интеллектуалов. Сам факт того, что интеллектуал критикует власть или симпатизирует программе той или иной политической партии или общественного движения еще не служит достаточным основанием его участия в гражданской активности. С той же вероятностью мотивами включенности могут выступать, к примеру, удовлетворение материальных потребностей, приобретение новых статусов или конкуренция в профессиональной среде.

Поэтому представляется необходимым определить работу интеллектуалов в процессе сотрудничества с гражданскими активистами, то есть, по аналогии с известной физической величиной, меру их действительного воздействия на объект или явление. Для решения этой задачи нами был выбран ряд случаев интеграции интеллектуалов в практики гражданской самоорганизации, характеризующихся успешной реализацией совместных проектов в странах, находящихся друг от друга на относительно далеком географическом и культурном расстоянии  – России и Латинской Америке (Эквадоре, Бразилии, Мексике). В их числе: 1) сотрудничество интеллектуалов рабочей партии с синдикатом им. Хуана Монталво (Эквадор, 1926-1944); 2) опыт интеграции интеллектуалов-католиков в движение против строительства ГЭС (Бразилия, 1979-1992 гг.); 3) деятельность «группы Сан-Анхел» и субкоманданте Маркоса в Сапатистской армии национального освобождения (Мексика, 1994 г.); 4) участие интеллектуалов в движении безземельных рабочих (Бразилия, с 1985 г. по настоящее время); 5) развитие Центров публичной политики (Россия, 1990-е – нач. 2000-х гг.); 6) деятельность движения «Альтернативы» (Россия, с 1996 г. по настоящее время).

Безусловно, это далеко не полный перечень случаев сотрудничества интеллектуалов и гражданских активистов в новейшей истории, однако на данном этапе исследования  анализ указанных кейсов позволит сформулировать ряд гипотез и предварительных выводов, касающихся общих закономерностей, условий и результатов продуктивного взаимодействия интеллектуалов и субъектов низовой самоорганизации в типологически схожих условиях. Сравнительный анализ случаев проведен с помощью метода теоретической истории, предложенного современным российским философом Н.С. Розовым [12] и позволяющего выявить объективные факторы взаимодействия.

Предваряя рассуждение о механизме и результатах сотрудничества, необходимо отметить, что фоном развития ситуации взаимодействия в большинстве исследуемых случаев выступала неблагоприятная структура политических возможностей – совокупность внешних (объективных) факторов, влияющих на организационный потенциал социальных движений и интеллектуальных сообществ [20, 1457-1492].  Это обстоятельство послужило одной из причин возникновения протестных социальных движений в Латинской Америке. Среди объективных условий также следует указать политику авторитаризма, характеризующуюся игнорированием политических требований основной части населения. Так в случаях в Эквадоре и Мексике противостояния властей и участников движений часто сопровождались вооруженным подавлением гражданского недовольства. Еще одной предпосылкой являлось усиление социально-экономической дифференциации, что было связано с неравномерным распределением земельной собственности, подчиненным положением коренного населения. Наконец, усиление внешнеполитической зависимости латиноамериканских государств от США во второй половине XX века проявило себя в распространении снискавших поддержку режимов неолиберальных идей, обретением США статуса лидера американской экономической интеграции посредством заключения соглашения о создании ассоциации свободной торговли (НАФТА), и, как следствие, распространение сети ТНК в Южной Америке. Неблагоприятная структура политических возможностей в XX веке в России также определялась спецификой политического режима, отсутствием каналов и ресурсов продвижения требований граждан.

Однако успех сотрудничества интеллектуалов и участников движений наиболее заметен именно в периоды социальной и политической нестабильности. Поддержка синдиката Хуана Монталво интеллектуалами в 1920-1940-е гг. в Эквадоре оказалась возможной благодаря формированию оппозиции правительству в лице Социалистической партии Эквадора, членами которой и являлись интеллектуалы Р. Передес, Л. Чавес. Либерализация политического режима в Бразилии с середины 1970-х гг., восстановление политических прав и прямых выборов губернаторов штатов, а также победа на президентских выборах 1985 г. кандидата от оппозиционной партии явилась фоном интеграции интеллектуалов, христианских активистов и участников движений безземельных рабочих и против строительства ГЭС в Бразилии [22].

Внутренняя политика мексиканского президента К. Селиноса в конце 1980-х – начале 1990-х гг., поощрение частного капитала и  развитие международных связей, а также последовавшее за избранием нового президента в 1994 г. принятие поправки к конституции, расширявшей возможности общественного контроля за ходом выборов позволили философу Рафаэлю Себастьяну Гильену Висенте  (субкоманданте Маркос) и  интеллектуалам «Группы Сан Анхел» открыто сотрудничать и выдвигать требования от имени сторонников сапатистского движения [5].

Развитие демократических тенденций и институтов в России в конце 1980-х-1990-х гг. способствовало распространению различных форм общественной самоорганизации,  участие в которых в качестве экспертов, советников и педагогов принимали  интеллектуалы. В их числе сеть центров публичной политики, а также движение «Альтернативы».

Переходя к предмету исследования, следует указать, что отправной точкой анализа является ситуация взаимодействия, представляющая собой интерактивный ритуал здесь-и-теперь общения интеллектуалов, лидеров и гражданских активистов [8, 67]. То есть установление отношений сотрудничества в исследуемых случаях происходило в результате непосредственного взаимодействия, установления личного контакта. Так на собраниях приходских общин в Бразилии, организованных христианскими активистами, часто делили трибуну интеллектуалы и участники движений. Личное знакомство интеллектуалов-социалистов Р. Передеса, Л. Чавеса и лидера эквадорского синдиката им. Хуана Монталво Иисуса Гуалависи состоялось в 1926 г. на съезде Социалистической партии Эквадора, куда последний был приглашен в качестве делегата [19]. В рамках «иной кампании» мексиканских сапатистов совместные встречи и собрания происходили на территории индейский поселений [14; 23]. В России в качестве диалоговых площадок выступали академические кружки,  домашние семинары, а с середины 1990-х гг. – школы гражданского образования и социальные форумы.

Механизм взаимодействия в рамках интерактивного ритуала состоит в том, что обстоятельства, сочетающие высокую степень сосредоточения внимания друг на друге, порождают чувство членства, связанное с когнитивными символами, и наделяют эмоциональной энергией отдельных участников, заставляя их испытывать уверенность, энтузиазм и желание действовать так, как они считают нравственно верным. В исследуемых случаях имеет место и оперантное подкрепление  сотрудничества[13, 60-95]. Случаи представляют собой не просто опыт разового участия интеллектуалов, это, как правило, продолжительное взаимодействие, характеризующееся определенной частотой. В непосредственных личных контактах повышается интенсивность эмоций, а также возможность установления значимой обратной связи. Успех первого взаимодействия в исследуемых случаях выступает фактором положительного подкрепления – обусловливает последующее обращение субъектов гражданской активности к интеллектуалам.

Анализ исследуемых случаев также показал, что ключевую роль в движениях играют лидеры. Именно они участвуют в развитии сети сторонников и трансляции информации и убеждений. Лидеры устанавливают личные контакты с интеллектуалами, выступают непосредственным объектом процесса замены обывательских установок фреймами коллективных действий.  Чтобы мобилизовать участников движения, необходимо сформировать в сознании активистов определенный образ реальной ситуации и направить на участие в конкретных акциях, а также нейтрализовать оппонентов. Процесс динамики установок в ходе совместных интерактивных ритуалов можно разложить на ряд этапов: интеллектуалы, во-первых, способствуют осознанию того или иного социального факта как проблемы, во-вторых, обозначают причины и возможные сценарии развития проблемной ситуации и, в-третьих, определяют ключевые пути достижения желаемой ситуации.

Отвечая на вопрос, что изменяется в практиках гражданской самоорганизации в результате совместных интерактивных ритуалов, отметим, что во-первых, до момента сотрудничества протестные акции участников движений имели форму ситуативного участия (чем характеризуются случаи в России), спонтанных бунтов аборигенов (в Эквадоре 1920-х гг. и Мексике 1980-е гг.), или сквоттерских акций (к примеру, самовольное заселение незанятых земель бразильскими рабочими в 1985 г.).  Во-вторых, лидеры движений, как правило, не выдвигали рациональных требований и призывали не к системным изменениям, а подчас к физическому уничтожению оппонентов. В-третьих, совокупность сторонников на данном этапе формировалась преимущественно из числа граждан, чьи права были непосредственно нарушены. Весьма размытой оставалась социальная база движения.

В исследуемых случаях интеграция интеллектуалов в деятельность гражданских активистов оказала влияние на следующие аспекты функционирования движений:

 Формирование групповой идентичности и солидарности участников движений и их сторонников. Например, посредством публикаций в СМИ и публичных выступлений интеллектуалам удалось сформировать коллективную идентичность участников движения против строительства ГЭС и движения безземельных рабочих в Бразилии, определить их в качестве пострадавших от действий властей. В этих случаях интеллектуалы участвовали и в общественной экспертизе аграрной и индустриальной политики государства.

 Динамика установок гражданских активистов. Сотрудничество интеллектуалов-католиков, принадлежавших течению «теология освобождения», с  движением безземельных рабочих и движением против строительства ГЭС в Бразилии способствовало не только формированию коллективной идентичности участников низовой самоорганизации. В процессе совместных интерактивных ритуалов происходила динамика ценностно-нормативных фреймов в сознании участников движений. По мнению исследователей Ф.Д. Ротмана и П. Оливер, изучавших установки активистов движения против строительства ГЭС, истоки протеста следует искать в традиционном религиозном понимании пострадавшими, что земля жизненно необходима беднякам [22, 46]. Активисты Пастырского земельного комитета (Д. Гомес, Д. Паскуалотто) и их союзники интерпретировали борьбу со строительством ГЭС в контексте теологии освобождения, связав веру и жизнь, веру и политику. Они настаивали на том, что текст Библии содержит множество положений, согласно которым земля – это дар божий, и каждый имеет равный доступ к ней. Программа политического образования, развернутая Пастырским земельным комитетом, способствовала развитию политического сознания, коллективной воли, а также трансформации убеждений участников движений – от фаталистических к ассертивным. Интеллектуалы-католики сформировали в бразильских СМИ дискурс «потерь», которые могут стать  результатом строительства дамб, а впоследствии ГЭС [22, 49]. Выступая в поддержку движения безземельных рабочих, они акцентировали внимание на несоответствии политики режима христианским ценностям посредством обращений к правящей элите [7, 227-230], призывов к проведению аграрной реформы в интересах рабочих [21, 70-71].

 Агрегирование и артикуляция требований участников самоорганизующихся групп и движений. Результатом взаимодействия интеллектуалов и гражданских активистов в Бразилии стал переход от претензий на восстановление справедливости к требованиям, подкрепленным идеями христианского социализма, альтерглобализма (в случае движения безземельных рабочих) и экологического поведения (движение против строительства ГЭС).

Методы действия, формы и способы достижения целей. Так в случае в 1920х – 1940х гг. в Эквадоре члены синдиката им. Хуана Монталво, сотрудничая с интеллектуалами, перешли от практики бунтарских выступлений к относительно мирным гражданским акциям под социалистическими лозунгами. Итогом их многолетнего взаимодействия   стало основание в 1944 г. первой организации в защиту прав индейского населения – Федерации индейского народа Эквадора [19]. Однако интеллектуалы могут способствовать как радикализации методов достижения требований, так и, напротив, быть апологетами  и агентами мирного лоббирования. В Мексике субкоманданте Маркос выступал одним из идеологов вооруженного восстания Сапатистской армии национального освобождения (САНО) 1 января 1994 г. в индейском штате Чьяпас, результатом которого стало подписание федеральным правительством первых «соглашений Сан-Андреса», предполагающих изменение мексиканской конституции и признание в ней прав и культуры индейских народов, а также права на автономию и самоуправление индейских общин и населяемых ими территорий. Заслугой Маркоса  является также последующая ориентация активистов САНО на проведение консультаций с местным населением, а также ненасильственных акций давления на правительство с целью выполнения последним заключенным договоренностей.

 Развитие организационного потенциала субъектов гражданской активности. Развитие в 1990-е гг. в России сети центров публичной политики было ориентировано на гражданское и политическое просвещение социально-активных членов общества, в  чем интеллектуалы и принимали самое непосредственное участие. Влияние интеллектуалов А. Бузгалина, А. Колганова и других членов группы «Альтернативы» на участников демократического левого движения 1990-х гг. привело к вовлечению последних в орбиту альтерглобализма.

Сотрудничество гражданских активистов с комитетами католической церкви в Латинской Америке способствовало аккумуляции организационных и материальных ресурсов движений. Помещение прихода часто выступало местом проведения совместных интерактивных ритуалов. Кроме того, изменение идейной ориентации Католической церкви Бразилии в 1960-1970-хх гг. позволило прогрессивным священникам открыто заявить о поддержке беднейших слоев населения [7, 187-203], что впоследствии вызвало резкую критику Ватикана. После военного переворота 1964 г., и особенно в 1968-1973 гг., церковь в Бразилии оставалась единственным оплотом сопротивления и поддержки оппозиции. Ей удалось развить сложную сеть коммуникаций, в том числе и со сторонниками «теологии освобождения» в других Латиноамериканских странах (Куба, Чили, Аргентина, Перу),  организовать материальную поддержку, а также целый ряд проектов взаимопомощи для активистов самоорганизующихся групп граждан [22, 48].

Результатом взаимодействия интеллектуалов и субъектов низовой самоорганизации в исследуемых случаях является и то, что проблемы социальных групп и движений заняли свое место в международном дискурсе. В свою очередь, это позволило привлечь идеологическую поддержку и спонсорскую помощь международных организаций. Международные фонды, институты и другие организации в 1990-е гг. выступали самым мощным источником финансирования Центров публичной политики (ЦПП) в России.

Характеризуя участников социальных движений и самоорганизующихся групп, необходимо отметить, что они, как правило, являлись малоресурсными акторами социально-политического процесса. Такие акторы могут добиться успеха, если обладают средствами, альтернативными тем, которыми владеет правящая элита. В исследуемых случаях роль интеллектуалов заключалась в мобилизации ресурсов субъектов низовой гражданской самоорганизации, важнейшими из которых выступают социальные ресурсы (формирование коллективной идентичности, чувства солидарности и т.д.) – они малозатратны и более доступны для ущемленных групп. Стоит отметить, что влияние интеллектуалов на разных этапах эволюции движений неодинаково, особое значение оно имеет на начальных стадиях, когда происходит формирование репертуара коллективных действий, интенсификация общения и развитие активистской среды.

Таким образом, роль интеллектуалов в гражданских движениях заключается в аккумуляции организационных, информационных, а зачастую и материальных источников и резервов. В процессе интерактивных ритуалов интеллектуалы также оказывают влияние на когнитивные установки лидеров движений. Безусловно, успех сотрудничества зависит от множества факторов, но значение профессиональных производителей идей заключается в мобилизации ресурсов, развитии и поддержании символической сферы движений, в формировании установок коллективных действий и формулировании целей и стратегий для лидеров.

Список литературы:

1. Арон Р. Опиум интеллектуалов // Логос. 2006.№ 6.
2. Бурдье П. За ангажированное знание // Неприкосновенный запас. 2002 № 5.
3. Горный М. Фабрики мысли и центры публичной политики: классификация, взаимодействие с партиями, способы финансирования //  Сунгуров А.Ю. (ред.), Фабрики мысли и Центры публичной политики. Международный и первый российский опыт.– СПб. 2002.
4. Грамши А. Тюремные тетради (Избранное). – М. 1991.
5. Гуадарама Р. Д. Роль интеллектуалов в изменении мексиканской политики: 1994-2002 гг. // Неприкосновенный запас. 2003. № 1.
6. Дарендорф Р. 1997. Гражданская ответственность интеллектуалов: против нового страха перед просвещением // Полис. 1997. № 6.
7. Католицизм и свободомыслие в Латинской Америке в XIX-XX вв. (Документы и материалы). – М., 1980.
8. Коллинз Р. Социология философий. Глобальная теория интеллектуального изменения. – Новосибирск, 2002.
9. Мартьянов В. Траектория постсоветских интеллектуалов: осознание «нового класса» или выработка общественного согласия // Мыслящая Россия. История и теория интеллигенции и интеллектуалов. – М., 2009.
10. Политолог Лилия Шевцова об адаптантах и антисистемщиках. URL.: http://www.svobodanews.ru/content/article/24092269.html
11. Резник Ю.М. Социальная теория и гражданская миссия интеллектуалов URL.: http://www.isras.ru/abstract_bank/1208388353.pdf.
12. Розов Н.С. Историческая макросоциология. Методология и методы. – Новосибирск, 2009.
13. Скиннер Б.Ф. Оперантное поведение // История зарубежной психологии. Тексты. – М., 1986.
14. Сова О.Н. Сапатисты XXI века: этапы, концепция и методы партизанской борьбы в Мексике // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2009. № 3.
15. Хабермас Ю. Первым почуять важное. Что отличает интеллектуала // Неприкосновенный запас. 2006. № 3.
16. Чернышев А.Л. Политическая борьба индейского населения Мексики в конце XX – начале XXI вв. // Латинская Америка.  2009. № 8.
17. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. – М. 1995.
18. Яницкий О.Н. Интеллигенция умерла? URL.: http://www.isras.ru/blog_yan_23.html?&printmode
19. Becker M. Indigenous communists and urban intellectuals in Cayambe, Ecuador (1926-1944) // IRSH. 2004. № 49.
20. Meyer D. Conceptualizing political opportunity // Social Forces. 2004. № 4.
21. Ondetti G. Repression, opportunity and protest: explaining the takeoff of Brazil’s landless movement // Latin American politics and society. 2006. № 48.
22. Rothman F. D., Oliver, P. E. From local to global: the Anti-Dam movement in Southern Brazil, 1979-1992 // Mobilization. 1999. № 4.
23. Starr A., Martinez-Torres M.E., Rosset P. Participatory democracy in Action: practices of the Zapatistas and Movimento sem terra // Latin American Perspectives. 2011. № 1.

 

References

1. Aron R. Opyum intellektualov [The Opium of the Intellectuals] Logos [Logos]. Moscow, 2006. Vol. 6. (In Russ.)
2. Bourdieu P. Za angazhirovannoe znanie [For Engaged Knowledge] Neprikosnovennyj Zapas [Emergency Store]. – Moscow, 2002. Vol. 5. pp. 61-63. (In Russ.)
3. Gorniy M. Fabriki mysli i tsentry publichnoy politiki: klassifikatsiya, vzaimodeystvie s partiyami, sposoby finansirovaniya [Think tanks and public policy centers: classification, interaction with the parties, ways of financing] // Fabriki mysli i Tsentry publichnoy politiki. Mezhdunarodnyy i pervyy rossiyskiy opyt [Think tanks and public policy centers. International and Russia's first experience]. SPb, 2002. (In Russ.)
4. Gramschi A. Tyuremnye tetradi [The Prison Notebooks ]. – Moscow, 1991. (In Russ.)
5. Guadarama R.D. Rol' intellektualov v izmenenii meksikanskoy politiki: 1994-2002 [Neprikosnovennyj Zapas [Emergency Store]. – Moscow, 2003. Vol. 1. (In Russ.)
6. Dahrendorf R. Grazhdanskaya otvetstvennost' intellektualov: protiv novogo straha pered prosveshcheniem [The civil liability of intellectuals: the fear against the new enlightenment] Polis. Politicheskie issledovaniya [Polis. Political Studies].– Moscow, 1997. Vol. 6. pp. 5-14. (In Russ.)
7. Katolitsizm i svobodomyslie v Latinskoy Amerike v XIX-XX vv. (Dokumenty i materialy) [Catholicism and freedom of thought in Latin America in the XIX-XX centuries. (Documents and Materials)]. – Moscow, 1980. (In Russ.)
8. Collins R. The Sociology of Philosophies: A Global Theory of Intellectual Change. Cambridge: Harvard University Press. 1998. 1120 p.
9. Mart'yanov V. Traektoriya postsovetskikh intellektualov: osoznanie «novogo klassa» ili vyrabotka obshchestvennogo soglasiya [The trajectory of the post-Soviet intellectuals: the realization of the "new class" or the development of social consensus] Myslyashchaya Rossiya. [Thinking Russia]. Moscow, Eurasia Heritage Foundation, 2009. (In Russ.)
10. Politolog Liliya Shevtsova ob adaptantakh i antisistemshchikakh. URL.: http://www.svobodanews.ru/content/article/24092269.html (In Russ.)
11. Reznik Yu.M. Sotsial'naya teoriya i grazhdanskaya missiya intellektualov [Social Theory and civil mission of intellectuals].  URL.: http://www.isras.ru/abstract_bank/1208388353.pdf. (In Russ.)
12. Rozov N.S. Istoricheskaya makrosotsiologiya. Metodologiya i metody [Historical macrosociology. Methodology and Methods] – Novosibirsk, 2009. (In Russ.)
13. Skinner B.F. Operantnoe povedenie [Operant behavior] Istoriya zarubezhnoy psikhologii. Teksty. [The history of foreign psychology] – Moscow, 1986. (In Russ.)
14. Sova O.N. Sapatisty XXI veka: etapy, kontseptsiya i metody partizanskoy bor'by v Meksike [Zapatistas in XXI: stages, the concept and methods of guerrilla warfare in Mexico] Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Questions of theory and practice.]. 2009. Vol. 3. (In Russ.)
15. Habermas J. Pervym pochuyat' vazhnoe. Chto otlichaet intellektuala [What is distinguish the intellectual] Neprikosnovennyj Zapas [Emergency Store]. – Moscow, 2006. Vol. 3. (In Russ.)
16. Chernyshev A.L. Politicheskaya bor'ba indeyskogo naseleniya Meksiki v kontse XX – nachale XXI vv. [The political struggle of the Indian population of Mexico in XX- XXI] Latinskaya Amerika [Latin America]. – Moscow, 2009. Vol. 8. (In Russ.)
17. Schumpeter J. Kapitalizm, sotsializm i demokratiya [Capitalism, Socialism and Democracy]. – Moscow, 1995. (In Russ.)
18. Yanitskiy O.N. Intelligentsiya umerla? [Is the intelligentsia dead?] URL.: http://www.isras.ru/blog_yan_23.html?&printmode (In Russ.)
19. Becker M. Indigenous communists and urban intellectuals in Cayambe, Ecuador (1926-1944) // IRSH. 2004. Vol. 49.
20. Meyer D. Conceptualizing political opportunity // Social Forces. 2004. Vol. 4.
21. Ondetti G. Repression, opportunity and protest: explaining the takeoff of Brazil’s landless movement. Latin American politics and society.  2006.  Vol. 48. – Is. 2.
22. Rothman F. D., Oliver, P. E. From local to global: the Anti-Dam movement in Southern Brazil, 1979-1992.  Mobilization. 1999. № 4.
23. Starr A., Martinez-Torres M.E., Rosset P. Participatory democracy in Action: practices of the Zapatistas and Movimento sem terra // Latin American Perspectives. 2011. Vol. 1.