СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ПОД ВЛИЯНИЕМ МАНИПУЛЯЦИОННЫХ СТРАТЕГИЙ: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ (Тузова В.А.)

УДК 323.21 : 130.2

Тузова В.А.

Федеральное государственное бюджетное  образовательное учреждение

высшего профессионального образования «Алтайский государственный

университет». Адрес: 656049, г. Барнаул, пр. Ленина, 61

Аспирант кафедры социальной философии, онтологии и теории познания

Алтайского государственного университета

В статье рассматриваются различные концепции социальной дифференциации современного общества, основанные на обладании символической властью. Основанием социальной дифференциации в такого рода концепциях, определяющим место субъекта в социальной иерархии, является обладание символическим капиталом как властью инкорпорировать в массовое сознание необходимое видение социального деления, властью манипулировать социальной структурой. Однако в современном социально-философском дискурсе не рассматривалась в целостном аспекте социальная дифференциация, маркирующая различия между группами, возникающими в процессе воздействия технологий манипуляции массовым сознанием, и обусловленная невозможностью последних иметь тотальный, всеобъемлющий характер в силу потенциально заложенной в них возможности дешифровки. Соответственно, в статье предпринята попытка выявления основания такого рода дифференциации. Определены различные варианты дешифровки манипуляционного идеологического воздействия в соответствии с теорией «кодирования-декодирования» С. Холла, предложена схема социальной дифференциации современного общества под влиянием манипуляционных стратегий, основанная на типе ответа на манипуляционный вызов.

Ключевые слова: социальная дифференциация, манипуляция массовым сознанием, манипуляционные стратегии, символическая власть.

SOCIAL DIFFERENTIATION UNDER THE INFLUENCE OF MANIPULATIVE STRATEGIES: STATEMENT OF THE PROBLEM

Tuzova V.A.

The Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61 Lenin Avenue

The article considers diverse concepts of social differentiation in the modern society based on the possession of symbolic power. In such type of concepts the possession of symbolic capital as power to incorporate the necessary vision of social division into mass consciousness, power to manipulate social structure serves as a basis for social differentiation which determines the place of subject on the social ladder. However, the modern socio-philosophical discourse doesn't account social differentiation in its whole which marks distinctions between the groups emerging under the impact of the mass consciousness manipulation technologies and is conditioned by the impossibility of the latter to have an all-embracing character due to their inherent ability to be decoded. Therefore, the author attempts to determine the basis for such differentiation.

Various decoding options of manipulative ideological influence in accordance with the «coding – decoding» theory by Hall were determined; the scheme of social differentiation in the modern society under the influence of manipulative strategies based on the type of reply to the manipulative challenge was proposed. 

Кеywords. Social differentiation, mass consciousness’ manipulation, manipulative strategies, symbolic power.

Социальное пространство современного общества, постепенно утрачивающего в ходе процессов глобализации и информатизации классическую  социальную  структуру, настолько многомерно и динамично, что позволяет говорить об исчезновении классовых ниш (У. Бек), «расплавленности» условий человеческой жизни (З. Бауман), возникновении новых критериев социальной дифференциации (П. Бурдье, М. Кастельс), смене иерархической модели стратификации горизонтальной (А.Турен) и иных социальных трансформациях.

Однако, несмотря на вышеуказанные тенденции, в современном социально-философском и социологическом дискурсах достаточно часто представлена социальная структура постиндустриального общества, описываемого предикатами «многоуровневой манипуляции массовым сознанием» и «ошеломляющего манипулирования общественными отношениями» [2,130], где в процессе социальной дифференциации формируется культурно-символическая стратификационная система, в основание которой положено обладание социально значимой информацией, а также способность воспринимать и легитимным образом интерпретировать указанную информацию, транслировать массам релевантное видение социального мира и конструировать социальную реальность.

Так, по мнению Д.Г. Михайличенко, указанная система может рассматриваться в самом общем виде как бинарная, поскольку в ближайшей перспективе в результате социальной дифференциации общество будет делиться на тех, кто предпочитает получать готовые, сформированные технологиями массовой манипуляции образцы и определения мира, будучи при этом неспособными к критическому восприятию полученной информации, и тех, кто, обладая в соответствующей степени интеллектом, воображением и внимательностью, способен селективно отбирать получаемую информацию [12, 36 ].

М.Г. Делягин также констатирует наличие отсылающей к теории элит социальной дифференциации в разрезе «базового противоречия информационной эпохи между «информационным сообществом», участвующим в разработке и применении технологий формирования сознания, и всех остальных социальных слоев и групп современного общества, члены которого являются простым объектом применения указанных технологий» [6, 189].

Теоретик сетевого общества М. Кастельс указывает на постепенное разрушение классовой структуры в информационную эпоху и формирование фундаментальных социальных разломов, обусловленных «внутренней фрагментацией рабочей силы на информациональных производителей и заменяемую родовую рабочую силу; социальным исключением значительного сегмента общества, состоящего из сброшенных со счетов индивидов, чья ценность как рабочих/потребителей исчерпана и чья значимость как людей игнорируется;  разделением рыночной логики глобальных сетей потоков капитала и человеческого опыта жизни рабочих» [10,499,500]. При этом базовым основанием социальной дифференциации, по Кастельсу, является неравный доступ к информации (знаниям) и возможности обладания ею; субсидиарным – наличие конкурентно-дискриминационных механизмов эксклюзии («черных дыр») в динамике информационального капитализма.

А. Бардом, Я. Зондерквистом предложена концепция нетократического информационного общества, основанного на глобальной власти нетократии – владельцев информационных сетей. Социальная структура сетевого общества, основанного на культуре потребления, является резко дуальной, состоящей из нетократии и консьюмтариата (массы потребителей). Онтологические и аксиологические параметры двух социальных групп совершенно различны: нетократия пребывает в пространстве элитарного потребления, обладает собственной ценностно-мотивационной системой, не обремененной никакими этическими нормами, и неограниченной свободой, которая эксплицируется в том числе и свободой манипуляции консьюмтариатом; консьюмтариат принадлежит капитализму  и массовой потребительской культуре, его массовое сознание является стереотипизированным и полностью манипулируемым. Такого рода социальная дифференциация объявляется указанными авторами совершенно само собой разумеющейся, а ее основанием, управляющим положением индивидуума в этой иерархии, служит привлекательность последнего для сети, то есть способность адсорбировать, сортировать, оценивать и генерировать ценную информацию [1,238,239].

Во избежание информационного и символического редукционизма представляется необходимым дополнить картину культурно-символической социальной дифференциации  выявленными П. Бурдье специфическими особенностями, присущими символической власти и позволяющими преодолеть определенный схематизм вышеуказанных теорий.

Прежде всего необходимо указать на специфический характер символической власти, которая «есть превращенная, т.е. неузнаваемая, преображенная и легитимированная форма власти, подчиненная другим формам власти» [3, 95], основанная на обладании субъекта социальной власти символическим капиталом. Последний, в свою очередь, также является производной формой, которую принимают экономический, и культурный (в том числе информационный) капиталы после признания их легитимными. Однако манифестируемая производность данного вида власти не умалят ее практической социальной ценности, поскольку она позволяет  обладателям символической власти (при условии ее легитимации) посредством использования манипуляционных стратегий получить то, что альтернативным способом может быть достигнуто только применением физического или экономического принуждения.

Кроме того, поскольку механизм осуществления символической власти предполагает наличие средств познания и коммуникации – символических (идеологических) систем, которые производятся специализированными производителями в полях идеологического производства, и соответственно, определяются не только интересами различных фракций господствующего класса, но и специфическими интересами тех, кто их производит, и собственной логикой поля производства, очевидной является несводимость идеологических систем исключительно к интересам обслуживаемого класса. Идеологическая функция господствующего дискурса, заключающаяся в навязывании восприятия социального status quo как естественного, осуществляется, по П. Бурдье, посредством имплицитного внушения систем классификации и ментальных структур, подогнанных к социальным структурам, иными словами, социальные субъекты (агенты) применяют к объективным социальным структурам производные от них структуры восприятия и оценивания, что обеспечивает социальный консенсус [3,87-96].

Необходимо отметить, что в вышеприведенных концепциях основанием социальной дифференциации, определяющим место субъекта в социальной иерархии, является обладание символическим капиталом как властью инкорпорировать в массовое сознание необходимое видение социального деления, позволяющей манипулировать социальной структурой. Однако, на наш взгляд, существенный интерес представляет социальная дифференциация, маркирующая различия между группами, возникающими в процессе воздействия технологий манипуляции массовым сознанием, и обусловленная невозможностью последних иметь тотальный, всеобъемлющий характер в силу потенциально заложенной в них возможности дешифровки.

Дешифровка  манипуляционного воздействия на примере масс-медиа описывается теорией «кодирования-декодирования» представителя cultural studies С. Холла, рассматривающего процесс восприятия транслируемых в массовой коммуникации посредством гегемонистских культурных кодов господствующих идеологических установок как процесс переосмысления заложенных в них преференциальных смыслов.  Указанный автор выделяет три возможных варианта соотношения кодирования и декодирования:

доминирующий (Dominant) вариант предполагает полное соответствие между кодированием и декодированием  информации, восприятие субъектом коммуникации транслируемых идеологических установок в неискаженном виде, следствием чего является его полное подчинение гегемонистскому культурному порядку;

согласованный (Negotiated) вариант представляет собой частичное соответствие между кодированием и декодированием, принятие субъектом коммуникации гегемонистских идеологических установок в целом при ситуационном их отвержении в случае возникновения противоречий с его собственными целями и интересами;

оппозиционный (Opposition) вариант декодирования осуществляется субъектом коммуникации с позиций, прямо противоположных зашифрованным в гегемонистском культурном коде и подразумевает отрицание общезначимости транслируемых идеологических установок, а также отказ от легитимации существующего социального status quo и, соответственно, своего места в социальной структуре.

В процессе оппозиционного (частично – и в процессе согласованного) декодирования субъект коммуникации, согласно С. Холлу, осуществляет «семантическую герилью» против  господствующих идеологических установок и легитимированного в качестве естественного социального порядка [15, 163-173].

Соответственно, в силу существования определенного набора вариантов дешифровки манипуляционного воздействия, осуществляемого посредством идеологии, представляется обоснованным говорить о наличии  корреспондирующих таким вариантам этосов и коллективных социальных субъектов – носителей указанных этосов, иными словами, о  социальной дифференциации под воздействием манипуляционных стратегий.

Проблема социальной дифференциации под воздействием манипуляционных стратегий в целостном аспекте не рассматривалась в современном социально-философском дискурсе, хотя отдельными авторами предложены, в частности, дифференциация форм трансформации сознания личности средствами манипуляционного воздействия (А.С. Петракова), дифференциация этосов современного человека в разрезе резистентности технологиям массовой манипуляции (М.Г. Михайличенко), концепт нового типа творческой личности, способной противостоять манипуляционному воздействию (Г.И. Колесникова). Но во всех исследованиях, посвященных различным социальным аспектам манипуляции массовым сознанием, авторы не выходят на систематизацию, не предлагают целостной системы социальной дифференциации современного общества, детерминированной манипуляционным воздействием. Однако совершенно очевидно, что философское осмысление этоса противодействия манипуляции массовым сознанием, что, на наш взгляд, является актуальной проблемой современности, невозможно без осмысления его противоположности, что с необходимостью ставит вопрос о носителях указанных этосов, коллективных социальных субъектах, дифференцированных под воздействием манипуляционных практик.

Непосредственным критерием социальной дифференциации под влиянием манипуляции массовым сознанием, на наш взгляд, может служить тип ответа реципиента на манипуляционный вызов, который, в свою очередь, определяется комбинацией объективных и субъективных характеристик, относящихся к манипуляционному воздействию, социокультурным условиям его осуществления, а также к индивидуальным свойствам самого реципиента как объекта манипуляции. В данном контексте можно, в частности, указать на такие характеристики, как осознанность/неосознанность манипуляционного воздействия, его длительность и интенсивность, стадия манипуляционного процесса, на которой происходит дешифровка манипуляции, оконченность/неоконченность манипуляции (по не зависящим от манипулятора причинам), а также итоговая переорганизация сознания объекта.

Выявление основных типов ответа на манипуляционный вызов позволяет говорить о следующих типах личности:

манипулируемый человек (тип ответа на манипуляционный вызов – неосознаваемое выполнение программы манипуляции при убежденности в автономности и самостоятельности принятия решений);

управляемый человек (тип ответа на манипуляционный вызов – дешифровка манипуляционного воздействия, осознанное выполнение программы манипуляции при нежелании предпринимать усилия по противодействию манипуляции или при убежденности в совпадении своих целей  и целей манипулятора, т.е. трансформация в социальное управление либо частичное выполнение манипуляции);

сопротивляющийся человек (тип ответа на манипуляционный вызов – дешифровка манипуляционного воздействия, игнорирование программы манипуляции даже в ситуации продолжения ее осуществления).

         Исследование дифференцированных под влиянием манипуляционных  стратегий коллективных социальных субъектов является этапом создания целостной системы социальной дифференциации современного общества, использующего манипуляцию массовым сознанием в качестве доминирующего метода социального контроля и управления, направленным на поиск путей преодоления негативных тенденций социальной динамики, формирование социального механизма  противодействия   манипуляционному воздействию с последующим выходом на возможности реализации концепта «сопротивляющийся человек» в бытии индивидуального субъекта.

Список литературы

1. Бард А. Нетократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. – М.: Изд-во Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2004. – 252 с.
2. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. – М.: Добросвет, 2000. – 387 с.
3. Бурдье П. Социология социального пространства. – М.: Ин-т экспериментальной социологии, 2007. – 288 с.
4. Видоевич З. Либеральный тоталитаризм // Социологические исследования. - 2007. - № 12. - С. 39-49.
5. Грушин Б.А. Массовое сознание: опыт определения и проблемы исследования. – М.: Политиздат, 1987. – 368 с.
6. Делягин М.Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации: курс лекций. – 3-е изд., перераб. и доп.– М.: ИНФРА-М, 2003. – 768 с.
7. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. – М.: ЧеРо, Издательство МГУ, 1997. – 344 с.
8. Зелинский С.А. Манипуляция массами и  психоанализ. Манипуляция массовыми психическими процессами посредством психоаналитических методик. – М.: СКИФИЯ, 2008. –248 с.
9. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. Век XXI.– М.: ООО  ТД Алгоритм, 2015. – 464 с.
10. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. –  M.: ГУ ВШЭ, 2000. – 606 с.
11. Колесникова Г.И. Социальный механизм манипуляции сознанием личности: автореф. дис. на соиск. учен. степ. докт. филос. наук (09.00.11). Южный федеральный ун-т. – Ростов-на-Дону, 2010. – 54 с.
12. Михайличенко Д.Г. Субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции: автореф. дис. на соиск. учен. степ. докт. филос. наук (09.00.11). Челябинский государственный ун-т. – Челябинск, 2011. – 50 с.
13.  Ольшанский, Д.В. Психология масс. – СПб.: Питер, 2002. – 368 с.
14. Петракова А.С. Социально-философский анализ трансформации сознания личности средствами манипуляционного воздействия: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филос. наук (09.00.11). Краснодарский ун-т МВД России – Краснодар, 2014. – 29 с.
15.  Hall S. Encoding/Decoding. Media and Cultural Studies. KeyWorks. – L.: Blackwell Publishers, 2006. – 748 р.

References

1. A. Bard, Ja. Zonderkvist. Netokratija. Novaja pravjashhaja jelita i zhizn' posle kapitalizma [The new ruling elite and life after capitalism]. Moscow, Izd-vo Stokgol'mskaja shkola jekonomiki v Sankt-Peterburge Publ., 2004. 252 p. (In Russ.)
2. Bodrijjar Zh. Simvolicheskij obmen i smert' [Symbolic exchange and death]. Moscow, Dobrosvet Publ., 2000. 387 p. (In Russ.)
3. Burd'e P. Sociologija social'nogo prostranstva [Sociology of social space]. Moscow, In-t jeksperimental'noj sociologii Publ., 2007. 288 p. (In Russ.)
4. Vidoevich Z.  Liberal’nyj totalitarizm [The Liberal totalitarianism]. Sociologicheskie issledovanija [Sociological  research]. Moscow, 2007, № 12. pp. 39-49. (In Russ.)
5. Grushin B.А. Massovoe soznanie: opyt opredeleniya i problemy issledovaniya [Mass consciousness: experience of definition and research problems]. StPetersburg,  Politizdat Publ., 1987. 368 p. (In Russ.)
6. Deljagin M.G. Mirovoj krizis: Obshhaja teorija globalizacii: kurs lekcij [Global crisis: General Theory of Globalization: a course of lectures]. Moscow, INFRA-M Publ., 2003.768 p. (In Russ.)
7. Dotsenko E.L. Psikhologiya manipulyatsii: fenomeny, mekhanizmy i zashchita [Psyhology of  manipulation: phenomena, mehanisms and defense]. Мoscow: CheRo, Izdatel'stvo MGU Publ., 1997. 344 p. (In Russ.)
8. Zelinskiy S.A. Manipulyatsiya massami i  psikhoanaliz. Manipulyatsiya massovymi psikhicheskimi protsessami posredstvom psikhoanaliticheskikh metodik [Manipulation of the masses and psychoanalysis. Manipulation of the mass psychological processes through psyhoanalytic techniques]. StPetersburg, SKIFIYA Publ., 2008. 248 p. (In Russ.)
9. Kara-Murza S.G. Manipulyatsiya soznaniem. Vek XXI [Consciousness manipulation. XXIth century].  Мoscow: OOO  TD Algoritm Publ., 2015. 464 p. (In Russ.)
10. Kastel's M. Informacionnaja jepoha: jekonomika, obshhestvo i kul'tura [The Information Age: Economy, Society and Culture]. Мoscow, GU VSHJE Publ., 2000. 606 p. (In Russ.)
11. Kolesnikova G.I. Social'nyj mehanizm manipuljacii soznaniem lichnosti. Аvtoref. diss. dokt. filos. nauk [Social manipulation mechanism of  the individual consciousness. Dr. phyl. sci. diss.]. Rostov-on-Don, 2010. 54 p. (In Russ.)
12. Mihajlichenko D.G. Sub’ektivacija sovremennogo cheloveka v kontekste tehnologij massovoj manipuljacii. Аvtoref. diss. dokt. filos. nauk [Subjectivation of modern man in the context of  mass manipulation technologies. Dr. phyl. sci. diss.]. Chelyabinsk, 2011. 50 p. (In Russ.)
13. Ol'shanskiy, D.V. Psikhologiya mass [Psyhology of  masses]. StPetersburg: Piter Publ., 2002. 368 p. (In Russ.)
14. Petrakova A.S. Social'no-filosofskij analiz transformacii soznanija lichnosti sredstvami manipuljacionnogo vozdejstvija. Avtoref. diss. kand. filos. nauk  [Socio-phylosofical analysis of  the individual consciousness transformation by the manipulative influence. Kand. phyl. sci. diss.]. Krasnodar, 2014. 29 p. (In Russ.)
15.  Hall S. Encoding/Decoding. Media and Cultural Studies. KeyWorks L., Blackwell Publishers, 2006. 748 р.