РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКОЕ ПОНИМАНИЕ ЭКЗИСТЕНЦИИ В ФИЛОСОФИИ С. КЬЕРКЕГОРА. (Черданцева И.В., Апполонова Ю.С.)

   

Черданцева И.В., Апполонова Ю.С.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет». Адрес: 656049, Россия. г. Барнаул. пр-т Ленина, 61а

Заведующая кафедрой социальной философии, онтологии и теории познания, доктор философских наук

Студентка II курса магистратуры по направлению подготовки «Философия» Алтайского государственного университета

 

В данной статье рассматривается религиозно-философское понимание экзистенции в работах датского мыслителя - Сёрена Кьеркегора. Именно он считается основателем или предтечей всей экзистенциальной философии. Сёрен Кьеркегор создаёт совершенно новое представление о человеке и его бытии. Человек предстаёт не просто как синтез тела, души и духа, или существо - единственное наделённое сознанием, а как нечто большее, способное выходить за пределы человеческого, за свои собственные пределы. Но самое главное человек отныне не может быть определён как абстракция, а только как Единичность. Каждый раз, когда мы задаём вопрос о человеке, по мнению датского философа, это не вопрос о человеке вообще, а вопрос о конкретной Личности - экзистенции. В ходе представленного небольшого исследования осуществлена попытка дать ответы на следующие вопросы: как понимает экзистенцию Сёрен Кьеркегор, каков основной смысл учения о трёх стадиях, что такое экзистенциальный вопрос и почему вопрос о человеке может быть только экзистенциальным.

Ключевые слова. Экзистенциализм, экзистенция, Сёрен Кьеркегор, Бог, отчаяние, вера, разум, наука, истина.

THE RELIGIOUS-PHILOSOPHICAL UNDERSTANDING OF EXISTENCE IN PHILOSOPHY OF S. KIERKEGAARD

Cherdanceva I.V., Appolonova Y.S.

The Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61A Lenin Avenue

 

This article discusses the religious and philosophical conception of existence in the works of the Danish thinker - S. Kierkegaard. He creates a new conception of man and his existence. The man appears not only as the synthesis of body, soul and spirit, or a human with consciousness, but for the most part who can go beyond the human, beyond their own boundaries. But the most important idea is that  we  can't determine man like abstraction, but we can say about him only as about an Oneness. Danish philosopher considered, that every time, when we ask about the man, this question is not about man in general, but we ask about an individual person, about existence. The author of this article tries to give the answer to the next questions: how Kierkegaard  understood the existence, what is the main point of the doctrine of the Three stages, what is the existential question and why the question about person can be only as an existential.

Keywords: existentialism, human existing, Soren Kierkegaard, God, hopelessness, belief, mind, science, truth.

О том, что на многие вопросы нет ответа, человек узнаёт с самого раннего детства. Но, конечно, осознание серьёзности момента наступает с возрастом, в зависимости от определённых жизненных обстоятельств той или иной личности. Как правило, это вопросы, которые подразумевают выход за рамки повседневного опыта человека, и касаются того, что лежит за пределами чувственного и рационального способов постижения мира. Конечно, и в чувственной и рациональной областях тоже есть вопросы без ответа, однако у них есть некоторые существенные отличия от тех вопросов, ответы на которые никогда не будут найдены, – пока сформулируем это таким образом.

Сразу оговоримся, в данном случае мы размышляем о тех вопросах, которые можем назвать вопросами для всех, вопросами для Они. А значит, мы подразумеваем, что ответ тоже должен быть для Они, то есть суть ответа остаётся неизменной в любом случае: если этот ответ звучит для Ты и Они, это ответ, с которым согласны все (ну, или большинство, благодаря чему ответ приобретает статус объективного и общезначимого). Чтобы прояснить суть подобных вопросов, достаточно самых обычных примеров. Например, что является причиной дождя? Для любого человека, который задастся данным вопросом, ответ будет одним и тем же. Понятно, что даже в таком простом вопросе есть свои нюансы, для представителей современного европейского общества этот процесс укладывается в рамки законов химии и физики, а для какого-то африканского племени, например, дождь  может быть наградой или наказанием богов. Однако и в том, и в другом случае ответ, каким бы он ни был, устраивает большинство, потому что данный ответ - истинный, единственно верный. Мы, конечно, же полагаем и исходим из того, что подобный вопрос должен звучать не из праздного любопытства, а для удостоверения истинности предположения, для установления истины. Сразу оговоримся ещё и вот по какому пункту. Будучи вписанными в контекст современной западной культуры, мы говорим об идеях и взглядах, которые характерны прежде всего для неё и обусловлены определёнными рамками. Речь не идёт о восточной ментальности, например, или какой-то другой. Тем более, что это и не является предметом рассмотрения данной работы.

Вообще вопрос-ответ – это такая игра с миром. Природа любит скрываться, как когда-то подметил Гераклит, а человек на протяжении всей мировой истории находит её, фиксирует в знаемое то тут, то там, и, надо признаться, делает это не без должной гордости.

Итак, есть вопросы, ответы на которые не будут найдены «никогда», а есть вопросы, ответы на которые не найдены «пока». То есть, если на какой-то вопрос, касающийся чувственного или рационального познания в данный момент нет ответа, человек не лишает себя уверенности в том, что рано или поздно ответ, который устроит весомое большинство (хотя здесь мы имеем ввиду «всех», но памятуя о нелюбви Александра Пятигорского к слову «все», по понятным причинам, тоже хотим предостеречь себя от критики со стороны любителей использовать метод полной индукции), будет найден.

В наших размышлениях по поводу сущности вопросов мы пока остановимся лишь на этом. Задавать вопросы о вопросах в данном случае неблагодарное дело, мы рискуем уйти с намеченного курса и начать высказывать свои идеи и соображения по той теме, которая, возможно, пока нас не касается непосредственным образом. Поэтому, минуя все прочие отступления, скажем лишь о том, что экзистенциализм как таковой как раз имеет дело с теми вопросами, ответ на которые не будет найден «никогда». Вопросы подобного рода в дальнейшем мы будем называть экзистенциальными. Но это не значит, что пришло время закрывать книгу и глаза, отворачиваться, уходить, негодовать (мол, что зря время тратить), а так и поступает человек, который не получает ответа на свой вопрос или уверен в том, что в силу видимой невозможности найти ответ, подобный вопрос в принципе задавать бессмысленно.

Мы должны сделать всего лишь одно допущение. Ответ на экзистенциальные вопросы не будет найден никогда, потому что он никогда не будет дан всем, а если бы и был дан (но этого невозможно в принципе), то все бы его не поняли, или каждый понял бы по-своему. Экзистенциальный вопрос - это вопрос иного уровня, он так закодирован, что расшифровать его может только тот, кому он адресован, и понять ответ, соответственно, тоже может только кто-то определённый, – тот, кто задал вопрос. Поэтому «никогда» – это не безвременье, это не тотальное отсутствие чего-то.  «Никогда» – это «когда», но для кого-то определённого и в определённый момент.

Вот почему экзистенциализм – это очень личная философия. Не случайно многие исследователи отмечают тот факт, что идеи мыслителей данного направления почти невозможно изучать в отрыве от их личных жизненных переживаний, невозможно толковать их идеи системно и единообразно, невозможно остановиться на одном раз и навсегда данном смысле. Идеи, высказанные представителями экзистенциальной философии, – это всегда движение. Так, говоря о философии датского мыслителя Сёрена Кьеркегора (мы остановимся на данном варианте перевода фамилии), в работе  «Трагедия эстетизма. О миросозерцании Сёрена Киркегора» П.П. Гайденко отмечает: «Творчество Киркегора - это диалог автора с самим с собой, а потому всякая попытка однозначной расшифровки, превращения в монолог мешает проникнуть в его истинное содержание и адекватно сформулировать поставленные в нём проблемы. Вместе с тем такая попытка соблазнительна, ибо даёт интерпретатору возможность использовать для обоснования своих идей богатую и тонкую аргументацию Киркегора, заставить работать созданный датским мыслителем мир образов, включить в определенную систему описанные им экзистенциалы». [2]. В этом смысле, как пишет П.П. Гайденко, с точки зрения С. Кьеркегора философия как таковая не может быть общезначимой и объективной, иначе она перестанет быть личной, будет дистанцирована от личности философа.

Экзистенциальные вопросы – это бремя для одного. Это ноша, вес которой словно бы каким-то волшебным образом будет ощущать только кто-то один, даже если бы с ней желали помочь справиться другие. Сизиф всегда будет толкать камень в гору один.

Некоторые экзистенциальные вопросы по форме (именно по форме) ставились, начиная со времён античности: что есть человек, каковы его отношения с Богом и с миром, в чём смысл человеческой жизни, что есть свобода, что есть смерть для человека и так далее. Но вот экзистенциальным содержанием и подлинно экзистенциальным смыслом они стали наполняться с XIX века, с работ С. Кьеркегора, когда бытие конкретно взятого человека становится его личным делом, личным вопросом. И в этом, по нашему мнению, состоит главная философская заслуга датского мыслителя. Что это значит? Во-первых, человек начал представляться наделённым самостоятельной ответственностью за собственное существование. Ни боги, ни законы природы, ни исторические силы развития, никакая логика мироздания в целом не несут отныне ответственность за человека, за его выбор и не руководят его жизнью. «Я» само отвечает за себя, выпадая тем самым из системы, в самом широком смысле этого слова. Во-вторых, «Я» не растворяется больше в массе себе подобных, не становится частью безликого множества других, «Я» говорит о себе и от своего собственного имени, находясь в конкретной ситуации «здесь и сейчас». У «Я» появилось не только (может, и не столько) право голоса, но возможность услышать его и различить среди других голосов, как свой собственный голос. В-третьих, собственное существование человека становится ближе к нему самому. Оно становится личным. Человек начинает понимать, что своё собственное существование он не может разделить ни с кем из людей, это его личная зона ответственности. С. Кьеркегор писал: «Если бы я мог заказать эпитафию на свою могилу, то не желал бы ничего другого, кроме надписи: «Этот Одиночка». Жаль, что эту категорию сегодня никто не понимает...». [8 ]. И что ещё важно отметить: очевидным стало то, что человек – это не просто синтез души, тела и духа, он не является существом, отличие которого от других живых существ заключается только в том, что он наделён сознанием и способен жить в пространстве этических проблем и категорий. Человек гораздо сложнее, и его существование невозможно определять через абстракцию, систему, закон. Вопрос о человеке - вопрос экзистенциальный, потому что это всегда вопрос Единичного о Единичном.

Справедливо может возникнуть вопрос: а что же тогда, собственно, такое экзистенциальный вопрос в подлинном смысле слова. Как понять, что вопрос, сформулированный одинаковым образом, в одном случае может считаться экзистенциальным, а в другом случае – нет. Здесь мы будем вынуждены косвенно повторить некоторые идеи, изложенные выше. Во-первых, задать экзистенциальный вопрос может только экзистенция. Экзистенциальный вопрос задаёт Личность (конкретный определённый человек - Единичный), во-вторых, данный вопрос чаще всего не представляет никакой ценности для «Они», но является чрезвычайно важным для «Я». В экзистенциальном вопросе нет никакой общезначимой пользы, нет практической цели для общества как такового. В-третьих, данный вопрос адресован Кому-то или Чему-то определённому, это не вопрос в пустоту или для всех. В-четвёртых, ответ на данный вопрос (если он последует) может быть понят только тем, кто задавал вопрос изначально, в-пятых, в формулировке экзистенциального вопроса, равно как и в ответе на такой вопрос, в качестве способов передачи информации может быть использован не только язык (в классическом, традиционном понимании как речь), но и чувства, эмоции, в целом, разнообразные душевные состояния человека. Разум как таковой не сможет справиться с переработкой смыслов экзистенциального вопроса и ответа. Позволим себе даже отметить вслед за представителями экзистенциальной философии, что собственно из разума экзистенциальный вопрос не рождается. И в качестве ещё одной (шестой) характеристики мы отметим то, что экзистенциальный вопрос – это  вопрос, который может изменить и жизнь человека, и его самого самым кардинальным образом.

Нас могут упрекнуть в том, что в данном случае мы делаем то, что не следует делать с идеями экзистенциальной философии: мы оформляем их в какую-то схему, систему. Поэтому должны оговориться, что приведённые выше черты экзистенциального вопроса – это лишь некоторые из тех, что лежат на поверхности, более того какие-то черты данных вопросов в силу их интимности и единичности нам останутся неизвестны, но всегда будут чем-то Особенным для кого-то Определённого.

Именно такие, экзистенциальные не только по форме, но и содержанию, вопросы и попытка ответить на них появляются в трудах С. Кьеркегора, и далее они продолжают подниматься в работах других представителей философии экзистенциализма.

Понятно, что философия С. Кьеркегора возникла не на пустом месте, что и его мысли питали идеи некоторых авторов, высказанные ранее, однако думается, что никто не будет отрицать тот факт, что в работах этого философа происходит формирование совершенно нового знания о человеке как экзистенции. (Выше мы уже использовали это понятие, но пока ещё намеренно не предложили его определений с точки зрения датского философа). И это знание стало одним из основных истоков становления экзистенциализма, основателем или провозвестником которого считается С. Кьеркегор. Начиная с его работ, в истории философии формируется одна из главных тем, и вместе с тем проблем современной философии. И звучит она таким образом: «Вопрос о человеке может быть только экзистенциальным». Конечно, это не дословная формулировка, это скорее наше предложение (не претендующее на оригинальность) обозначить общий для большинства мыслителей вопрос (и для нас самих) именно таким образом.

Парадокс данной формулировки заключается в том, что она содержит в себе и саму проблему, и её решение. Как отмечал С. Кьеркегор в работе «Философские крохи, или Крупицы мудрости»: не нужно бояться парадоксов и думать о них в негативном ключе, как о чём-то специально затруднительном, или делающим что-то затруднительным надуманно (намеренно). В парадоксах проявляется страсть мышления, и невозможно представить себе мыслителя, который бы должен был намеренно избегать парадоксов, такого человека нельзя было бы определить иначе, как посредственность. Парадокс невозможно решить силами разума.  Философия С. Кьеркегора антирационалистична. Потому что там, где есть парадокс, разум присутствует только как то, что может почувствовать парадокс (натолкнуться на него, как преграду), но не как то, что в состоянии его разрешить. Конечно, это не отказ от разума как такового, это скорее отказ от рациоцентричности. Разум мешает человеку мыслить экзистенциально, и поэтому разуму С. Кьеркегор противопоставляет веру. Как показывает вся его философия в решении экзистенциальных вопросов, и в том числе вопроса «Что есть человек?», мы не можем полагаться на разум. Разум - это то, что обеспечивает согласованность, общность человеческого сосуществования, то, что даёт общезначимые ответы для «Они».

Итак, какие конкретно экзистенциальные вопросы и идеи выдвигает С. Кьеркегор в своих работах и каким образом определяет экзистенцию? Понятием «экзистенция» С. Кьеркегор определяет специфику человеческого существования, отличного от способа существования любой другой вещи или явления, которое мы можем зафиксировать тем или иным образом с помощью чувств или разума. По мнению философа, многие мыслители изначально выбирают неверный путь исследования человеческого существования, оно выводится ими на уровень абстракции, абстрактного мышления. Что это значит? Тут в голову приходит меткое замечание К. А. Свасьяна, в одной из его статей, смысл которого заключается в следующем.  Говоря - «лев», я и все прочие люди всегда держим в голове образ конкретного животного, и по большому счёту все те характеристики, которые присущи отдельному льву, присущи и всем остальным животным данного вида. Но что происходит, если сказать «человек»? Мы сталкиваемся с очевидным затруднением, начиная от банального отличия внешних характеристик, заканчивая специфическими психологическими и социальными чертами личности, которую представляем. Живой это человек или мёртвый? Какая у него профессия? Он радуется или страдает? Почему вы представили именно его? Выведение человека на уровень абстракции уводит нас от действительности. По мнению датского философа, попытка мыслить человеческое существование абстрактно не позволяет нам обнаружить его в принципе, сказать что-то конкретное о нём, он рассеивается, теряется в общих категориях и смыслах. Хотя этот трюк успешно проходит с любой другой вещью, да и, по мнению мыслителей, использующих данный подход до сих пор (а таковых, с точки зрения С. Кьеркегора и нашей, имеется достаточно), он весьма эффективен и в отношении человека. Однако С. Кьеркегор против такого подхода к рассмотрению человека.

Абстрактное мышление, а вместе с ним и процесс выведения истин для «Они», процесс обобщения – все это уводит нас в сторону от специфики человеческого существования, которое есть временность, конечность, конкретность – в чём, собственно, и обнаруживается экзистенция. Вопрос о человеке, поставленный с позиции разума, делает любого единичного человека – человеком-вообще, человеком-в-принципе. И в этом смысле для конкретного человека вопрос о его существовании остаётся нерешённым, так как, по сути, он сам как Единичность остаётся выброшенным за скобки. Кому какое дело до нюансов и деталей, если они не могут быть подчинены общей логике? Вот и получается, как отмечал С. Кьеркегор в работе «Заключительное ненаучное послесловие к “Философским крохам”», что тот, кто пытается говорить о человеческом существовании с точки зрения абстракции, не может ничего сказать ни о существовании Другого, ни о своём собственном: «Если абстрактный мыслитель не прояснил для себя отношения между абстрактным мышлением и своим существованием, то он производит комичное впечатление, сколь бы скромен он ни был, потому что по сути готов перестать быть человеком». [7].

Здесь может возникнуть упрёк со стороны внимательных читателей. А именно: нам могут указать на то, что мы вслед за С. Кьеркегором, критикуя понимание человека через абстрактное мышление, сами делаем то же самое, когда вводим категорию «экзистенция». Поэтому, обозначим сразу: экзистенция - по форме есть не общее, но единое, и различное по сути (по содержанию). Экзистенция - это не абстрактная категория, держа в уме которую я представляю все экзистенции сразу и даю им всем одинаковое содержание, нет, я думаю о Единичном, а ещё точнее – переживаю Единичное.

Экзистенция – это не просто специфический способ бытия человека, это существование, помысленное как движение, существование, к которому человек проявляет интерес как к своему собственному. Выше мы уже отметили некоторые идеи относительно того, что существование в экзистенциализме есть личное дело человека: «Проблема существования заключена в интересе того, кто существует, а он бесконечно заинтересован в том, чтобы существовать». [7]. В данном контексте экзистенцию следует трактовать ещё и как непосредственный личный опыт переживания конкретным человеком собственной жизни, озабоченности собственным бытием. Встав на путь обретения себя как субъективности, как Личности, человек должен проявить ответственность и страстное желание достичь данной цели. Только так человек сможет обрести себя как экзистенцию, которая, по мнению С. Кьеркегора, является парадоксом конечного и бесконечного, свободы и необходимости, временного и вечного. Парадоксальность человеческого существования, обнаружение его как экзистенции, возможно только в отношениях человека с Богом.

По нашему мнению, самая абстрактная из категорий наполняется в философии мыслителя самым конкретным содержанием и играет важнейшую роль в обретении самого себя единичным человеком (не избранного изначально, но сделавшим себя избранным путём отваги). Христианская идея спасения - это идея о том, что конечность человеческого существования может быть преодолена (но не предотвращена) в бесконечности божественного бытия. Человек свободен выбрать спасение и отказаться от греха в экзистенциальном смысле этого слова. Грех – это не просто категория религиозного или этического знания, грех – это и онтологическое состояние, и гносеологическая ситуация, когда человек находится вне истины. Грех – это действие против самого себя, акт ухода от своей истинной природы.

В рамках трактовки С. Кьеркегором специфики человеческого существования, познания человеком себя как экзистенции и установления границ отношений человека с Богом, различные исследователи обращаются к учению (идее) философа о трёх стадиях развития личности, которое впервые появляется у него и достаточно подробно рассмотрено в работе «Или - или: Фрагмент из жизни». Далее эта идея дорабатывается автором и в других работах, например, таких как: «Фантазии об одиночестве на стадиях жизненного пути», «Страх и трепет», «Гармоническое развитие в человеческой личности эстетических и этических начал», «Болезнь к смерти» и др.

Итак, три стадии, которые выделяет датский философ, – это эстетическая, этическая и религиозная стадии. В данном случае стоит отметить, что С. Кьеркегор резко критиковал Гегеля, и, в отличие от немецкого классика, его целью было не зафиксировать движение человеческого существования в абстрактных понятиях, в  категориях логики, а уловить суть движения в состояниях и переживаниях.

Несмотря на то, что рассмотрению данных стадий посвящено огромное количество работ отечественных и зарубежных авторов, мы не можем, ссылаясь на популярность данных идей, которые в современном мире даже стали своеобразной визитной карточкой философа, пройти мимо них. Здесь же отметим важную деталь. Все стадии объединяет то, что в рамках каждой из них человек переживает одно и тоже чувство – отчаяние. Разница в том, что меняется оттенок этого переживания. Более подробно мы остановимся на этом далее.

Первая стадия существования – эстетическая. На этой стадии очень легко спутать эстетический способ существования с подлинно экзистенциальным. Дело в том, что одна из характеристик данной стадии - интерес, который испытывает человек к самому себе и собственной жизни. А выше мы уже писали, что интерес к собственной жизни - одна из черт человеческого существования как экзистенции. В чём отличие? Цель эстетика – сделаться  самым интересным человеком для самого себя, и это цель, которая будет делить существование человека надвое. Причём первое существование – внешнее –нужно для того, чтобы закрывать второе - внутреннюю жизнь. Будучи устремлённым к красоте, эстетик будет делать всё, чтобы не замечать безобразного. Как отмечает П.П. Гайденко, бог эстетика – это красота, и никакой другой истины для него нет.

Эстетический путь наиболее близок и понятен человеку, этим-то он и привлекает большинство людей. Он настолько прост и лёгок, что, по сути, его и выбирать не приходится. Эстетический путь – это путь удовольствия, это путь уверенного в себе эгоиста, который находит опору собственного существования во внешнем мире. Это путь человека, про которого можно сказать: живёт, как другие, живёт, как все (действительно, было бы нелепо утверждать, что другие не желают для себя удовольствия). Главный девиз того, кто делает выбор в пользу этого пути, С. Кьеркегор формулирует так: «Жизнью нужно наслаждаться». Философ пишет: «У каждого человека, как бы мало одарён он ни был, какое бы подчинённое положение в жизни ни занимал, есть нормальная потребность выработать для себя некое общее мировоззрение, некое представление о смысле жизни и её цели. Тот, кто живёт эстетически, также проделывает это, и распространённое выражение, которое можно услышать во все времена и с самых разных стадий, звучит так: жизнью нужно наслаждаться. Существуют, конечно, разнообразные варианты – сообразно различным представлениям о наслаждении, – однако в этом выражении: «Жизнью нужно наслаждаться», сходятся все». [3]. И это наслаждение, как мы уже отметили выше, в первую очередь связано с вещами внешнего мира. Можно даже сказать, что любое действие человека, направленное в окружающий мир, имеет своей целью наслаждение, удовольствие в самом широком смысле этого слова.

Читая работы датского философа, можно уловить совершенно ясное настроение брезгливости перед мимолётностью житейских удовольствий. Эта брезгливость есть некая отстранённость, которая позволяет ему, наблюдая за внешним миром, делать вывод о том, что в обыденных вещах, которые, казалось бы, порой должны приносить людям столько радости и делать их счастливыми, нет никакого смысла. Погоня за удовольствиями бессмысленна. «Жизнь так пуста и бессмысленна! Мы хороним человека, провожа ем его на кладбище, бросаем на могилу несколько пригоршней земли, возвращаемся домой в повозке, утешая себя тем, что впереди у нас еще долгая жизнь. Но долго ли это – семь раз по десять лет? Почему мы не хотим кончить все сразу, почему нам не остаться с ним в могиле, бросив жребий о том, кому суждено оказаться последним несчастным и бросить пригоршню земли на могилу последнего мертвеца?» [3]. Идея С.Кьеркегора о том, почему эстетический путь является для человека самым понятным и близким, но вместе с тем и фатальным, настолько, что можно констатировать смерть души ещё при жизни тела, схожа (но нигде об этом явно не упоминается) с идеями буддизма и других религиозно-философских школ Востока. Девиз «Жизнью нужно наслаждаться» (в самом первом привычном и знакомом всем варианте) отрицают и восточные мыслители, и С. Кьеркегор, при этом речь идёт именно о наслаждении связанном с телесностью, чувственностью, а ещё с тем фактом, что источником наслаждения так или иначе является что-то внешнее по отношению к человеку. С. Кьеркегор отмечает в своих работах, что долгое время эстетик может не замечать всего этого, потому что он находится, что называется, внутри ситуации, погружён в неё основательно. Но рано или поздно наступает момент, когда эстетик замечает, что всё внешнее неустойчиво. Создавая иллюзию стабильности, которая крепла с каждым днём, он может вдруг обнаружить, что всё внешнее рано или поздно раскалывается, портится, разрывается, и в конце концов просто исчезает, умирает.

Следствием такого эстетического отношения к себе и собственной жизни становится отчаяние, меланхолия. Ситуация игры, в которой оказывается человек, создавая множество масок своего существования и утаивание внутренней истинной природы, приводят к духовному напряжению, а затем распаду личности. Как выйти из данной ситуации и сделать шаг в сторону обретения себя? С помощью выбора. Человек должен выбрать себя. Это не теоретическая абстракция, а конкретное действие. Делая выбор, человек становится, по сути, тем, что он выбирает. Акт выбора, порождаемый из отчаяния, возможен только усилием воли, но не силой разума. Разум может заставить сомневаться, и из этого сомнения может родиться мысль, может родиться чистая абстракция, но говоря о внутреннем перерождении человека, обретении им самого себя, нужно говорить о том, что этому акту предшествует отчаяние. Уныние, отчаяние, меланхолия, истерия духа. У С. Кьеркегора много имён для описания этого состояния экзистенциального надлома. Конечно, можно говорить о разных смысловых оттенках данных понятий, но их объединяет то, что все они предшествуют человеческому выбору, призваны помочь обнаружить самые напряжённые моменты человеческого существования. В этом смысле одно из самых красивых, на наш взгляд, понятий, используемых С. Кьеркегором – «рефлективная печаль». Философ пишет: «Страдание или же причина печали сами питают в индивиде рефлексию, которая превращает обычную печаль в печаль рефлективную. Так происходит всегда, когда объективное страдание оказывается незавершенным в себе самом, когда оно оставляет после себя некое сомнение, – каким  бы образом это ни происходило. Здесь для мышления открывается огромное разнообразие – разнообразие тем большее, чем больше было пережито или испытано человеком, или чем больше в нем склонность занимать свое остроумие подобными экспериментами». [3]. Данный отрывок ещё раз подтверждает мысль о том, что С. Кьеркегор не против разума, а, скорее, против рациоцентричности.

Проблема эстетика в том, что на данной стадии нет места для постановки экзистенциальных вопросов, ибо его не волнует ни проблема смысла собственного существования, ни вопрос о Боге. И по мнению датского мыслителя, большинство представителей человеческого общества проживают свою жизнь именно в рамках данной стадии. Лишь ситуация отчаяния, к которой может прийти эстетик, является поводом для осознания того, что он не имеет подлинности в собственном существовании. Так возникает ситуация выбора: остаться в том состоянии, которое есть (смириться с ним, продолжать делать вид, что не замечаешь – у всех свои способы) или пробудить в себе чувство ответственности, и вместе с тем стать нравственным. «Эстетическое в человеке - это то, благодаря чему он непосредственно является тем, кто он есть; этическое же начало - это то, благодаря чему он становится тем, кем становится».  [3].

Стать нравственным – значит подчинить свою жизнь уже не принципу удовольствия, не красоте, а подчинить её моральному закону, долгу. Так человек переходит на вторую стадию существования – этическую. «Повсюду, где в строгом смысле слова речь идет об «или - или», можно быть совершенно уверенным, что в игру вступает этическое начало. Единственное абсолютное «или - или», которое существует, – это  выбор между добром и злом, – выбор, который вместе с тем является и чем-то абсолютно этическим».  [3]. Этик уже обращает свой взор не на внешнее окружение, а внутрь себя. Цель этика – процесс самопознания, выводящий его на фундаментальные категории человеческого бытия: добро, зло, грех, свобода и ответственность. Однако, на данной стадии человек, хоть и посвящает себя чему-то большему, что он есть, создавая тем самым иллюзию сопричастности к общему и тем самым обретая смысл собственного существования, на самом деле этого смысла не обретает.

Этик также, как и эстетик, переживает отчаяние. Во-первых, потому что этик не может до конца преодолеть эстетическое, поскольку так или иначе оно будет существовать даже в форме контекста его собственной жизни. Во-вторых, этическое порождает такой же раскол в личности, как и эстетическое. Только, если там можно говорить о дихотомии «красивое – безобразное», «удовольствие – неудовольствие», то тут эта дихотомия порождается выбором между добром и злом. На этической стадии человек, будучи вписанным в контекст эстетического, никогда не сможет сделать выбор в пользу абсолютного добра. Этот выбор будет всегда чужим, он всегда будет выбирать добро с оглядкой на других. Выбор между добром и злом – это уже выбор между готовым добром и готовым злом, по сути, уже всё определено, человек не творит добро как таковое, он выбирает добро в рамках этической стадии, но, выбирая добро, творит его в глазах общества. В-третьих, на данной стадии человек может осознать тот факт, что он не может всё время поступать только в соответствии с нравственными принципами. В результате этого человек может попробовать отстраниться от мира, обретя одиночество, не впускать в свою жизнь других людей и не участвовать в их жизни. И несмотря на то, что одиночество – это уже намёк человеку на возможность обретения подлинности существования, он останется в отчаянии.

Ни эстетический путь, как путь наслаждения, ни даже этический, как путь долга, не могут позволить обнаружить абсолютное, которое даст шанс человеку преодолеть любую расколотость, которое будет выше парадоксов его существования. Это возможно только на третьей, религиозной  стадии. Религиозная стадия, будучи ещё одной особой мировоззренческой установкой, определяется категориями «страдание» и «вера».  По мнению философа, религиозный человек – это человек, который страдает. Данная тема была раскрыта философом в работе «Страх и трепет». Один из центральных вопросов, который в ней ставится, можно обозначить следующим образом: как принципиально возможна вера в Бога, и что есть основание для такой веры? В качестве отправного пункта своих размышлений С. Кьеркегор выбирает ветхозаветную повесть об Аврааме и его сыне Исааке. Чудо спасения Исаака – это чудо веры. Данный эпизод не укладывается ни в эстетическую, ни в этическую установки. С точки зрения философии морали, соверши Авраам свой поступок (а можно говорить и фактически о самом прецеденте), это было бы интерпретировано не менее, чем убийство. Но Авраам преодолевает этическую стадию. С. Кьеркегор пояснял, что существует долг перед Богом, который выше любых этических норм. Поэтому Авраам – рыцарь веры, а не рыцарь разума. Здесь важно понимать то, что просьба исходит лично от Бога и касается лично Авраама и никого больше. Он одинок в этой ситуации, он никому не может передать ни сам разговор, ни выразить своего состояния во время него. Вера – это общение с Богом один на один, без какого-либо посредника, общение, которое возможно даже без языка. В этом смысле разговор с Богом возможен не как иначе, как в сфере парадокса, в сфере, где нет места разуму. Данная ситуация полностью описывает возможность постановки экзистенциального вопроса, об этом мы писали выше, и даёт основания для формулировки  идей об экзистенциальной коммуникации, которые в дальнейшем будет развивать другой экзистенциалист – немецкий философ К. Ясперс.

Для разума, который может попытаться оценить, определить веру, она есть не что иное, как абсурд. Абсурдной будет вера и с точки зрения моральных законов. Поэтому неизменный спутник истинной веры – страдание. В этом состоянии раскрываются все парадоксы человеческого существования между конечным и бесконечным, временным и вечным, свободой и необходимостью.  Вера обнажает человеческую жизнь как конкретность, единичность.  Трагедия одиночества Авраама в том, что он совершает свой поступок не для себя, не для людей и не перед людьми, не для того, чтобы снискать славы или одобрения, людской кары или награды, а в том, что он делает это для Бога, веря в его абсолютную любовь. Это вера в то, что не видят другие.

Благодаря вере о человеке можно говорить не как о «человеке-вообще» или «человеке-в-принципе», а как о Единичности. В рамках религиозной стадии выбора нет (или это – или то), здесь всё иначе (ни то – и ни другое), человек должен отказаться и от эстетических принципов, и от этических, от стремления к красоте, удовольствию и от давления чувства долга перед людьми и моральных законов.

Здесь же отметим, что мы не случайно позволили себе уделить внимание анализу смысла экзистенциального вопроса в самом начале нашего текста. Не секрет, что С. Кьеркегор, будучи человеком, верующим в Бога, не принимал церковной формы христианства, критиковал христианское благополучие. Нам думается, что в качестве одной из причин такого отношения стоит выделить как раз тот факт, что в какой-то степени религиозный вопрос, близкий по степени своей напряжённости к экзистенциальному вопросу, в рамках церкви предполагает тот ответ, который мог бы устроить любого человека в принципе. Более того, ответ я получаю через посредника, а не напрямую от Бога; человека лишают возможности самостоятельного проникновения в Сверхчувственное. То, что должно быть только моим интимным и сокровенным актом, понятным только мне одному и Богу, перестаёт быть таковым.

Итак, появление личной экзистенциальной позиции в корне меняет отношение человека к внешнему миру как к источнику истины. «Истина - это не то, что ты знаешь, а то, что ты есть; истину нельзя знать, в истине можно быть или не быть». [2]. Несмотря на то, что внешне может показаться, будто исток становления философии и науки – одинаковый (мир), это не совсем верно. И С. Кьеркегор это очень тонко улавливает, а вслед за ним и другие философы-экзистенциалисты. С точки зрения науки, та позиция, та основа, на которой стоит учёный, всегда должна быть объективной, позитивной. Это тот случай, когда перед тем, как задать вопрос о мире, я должен быть уверен в нерушимости каких-то принципов, объективных и общепризнанных. В качестве подобных принципов не могут выступать мои субъективные ощущения, моя воля, мои желания, мой личный опыт. С точки зрения же С. Кьеркегора (и на это обращает внимание П. П. Гайденко в одной из своих работ), исток философии не может иметь ничего общего с истоками науки. Философ, отстаивая ту или иную позицию, не просто может, а должен опираться на свой собственный личный опыт. Принципиальное отличие философской базовой установки от научной – в её субъективности. В данном аспекте, одним из ярких примеров того, насколько тесно и крепко могут быть сплетены личное – «для  себя» и философское – «для других» является, по нашему мнению, творчество известного русского философа В. Соловьёва. Три свидания с Софией - это и личная история, и опыт, который дал возможность зародиться самобытной русской философской мысли. Нас не волнует честность этого опыта по отношению к объективной реальности, имел он место быть на самом деле или нет. Нам важен тот факт, что эта личная история стала достоянием философской системы, открытой и доступной для других. Что уж говорить о связи личных переживаний С. Кьеркегора и его философских идей!

Философия не должна иметь ничего общего с наукой, её сущность можно выразить только как сущность экзистенциальной философии. Таким образом, подводя итог нашим размышлениям, можно отметить следующее относительно религиозно-философского понимания экзистенции в творчестве С. Кьеркегора. Первое. Экзистенция есть специфический способ бытия человека, которое осознаётся им как отличное от бытия любой другой вещи и любого другого человека в этом мире. Второе. Экзистенция – это интерес человека к собственному существованию. Третье. Экзистенция – это условие переживания своего бытия как парадокса: между конечным и бесконечным, временным и вечным, свободой и необходимостью. Четвёртое. Экзистенция – это субъективность, Единичность, трактуемая как совокупность конкретных переживаний определённой личности. Пятое. Экзистенция, понятая как подлинность человеческого бытия, есть путь к спасению человека. Выбирая себя как экзистенцию, человек открывает для себя возможность подлинного общения с Богом.

Каждый ли может обрести себя как экзистенцию? Нет, не каждый. Для этого требуется мужество и ответственность. Добровольно выбрать для себя одиночество, отчаяние и страх перед ничто (а именно в таком ракурсе вера преподносит свой объект первоначально) могут единицы. Однако большинству людей экзистенция как бы намекает о себе в различных жизненных ситуациях, которые, как правило, сопровождаются чувством тревоги или заботы о собственной жизни, когда словно сама жизнь выталкивает человека из повседневности и бросает в сторону.

 

Библиографический список

1. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. – М.: Республика, 1997. – 495 с.
2. Гайденко П.П. Трагедия эстетизма. Опыт характеристики миросозерцания Серена Киркегора. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://docviewer.yandex.ru/?url=http%3A%2F%2Ftlf.narod.ru%2Fschool%2FGidenko.pdf&name=Gidenko.pdf&c=57384904e5d9&page=2
3. Кьеркегор С. Или-Или. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vk.com/doc19608513_237313418?hash=e8ebb05b1fb1a577ac&dl=0128ffac43705fc1ed
4. Кьеркегор С. Болезнь к смерти.  [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://fanread.ru/book/8154477/?page=5http:///h
5. Кьеркегор С. Страх и трепет.  [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://fanread.ru/book/4954804/?page=1http:///h
6. Кьеркегор С. Философские крохи, или Крупицы мудрости. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://padaread.com/?book=46102
7. Керкегор С. Заключительное ненаучное послесловие к Философским крохам. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ruthenia.ru/logos/number/1997_10/07.htm
8. Реале Д. и Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://krotov.info/library/17_r/el/reale27.htm
9. Хайдеггер М. Бытие и время. – Харьков: «Фолио», 2003. – 503 с.
10. Черданцева И.В. Ирония как способ мышления: проблема ценностного преобразования жизнедеятельности человека. // Труд и социальные отношения. – М., 2007. - № 3 (39). – С. 148-153.
11.  Черданцева И.В. Иронический метод философствования: антропологический аспект // Труд и социальные отношения. – М., 2007. - № 4 (40). – С. 157-160.
12.  Черданцева И.В. Ирония: от метода философствования к концепту «Я-философ-ироник». - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. – 312 с.
13.  Черданцева И.В. Пролегомены к пониманию человека в философии. – Барнаул: Изд-во «Концепт», 2014.
14.  Шестов Л. Киргегард - религиозный философ. [Электронный ресурс]. Режим доступа:http://www.magister.msk.ru/library/philos/shestov/shest12.htm
15.  Ясперс К. Разум и экзистенция. - М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2013. – 336 с.

 

References

1. Cherdanceva I.V. Ironija kak sposob myshlenija: problema cennostnogo preobrazovanija zhiznedejatel'nosti cheloveka [Irony as a way of thinking: the problem of transformation of valuable human life]. Trud i social'nye otnoshenija [Labour and Social Affairs]. - Moscow, 2007. №3, pp. 148-153. (In Russ)
2. Cherdanceva I.V. Ironicheskij metod filosofstvovanija: antropologicheskij aspect [Ironic method of philosophizing: anthropological aspect]. Trud i social'nye otnoshenija [Labour and Social Affairs]. - Moscow, 2007. Vol. 40, no. 4, pp. 157-160. (In Russ)
3. Cherdanceva I.V. Ironija: ot metoda filosofstvovanija k konceptu «Ja-filosof-ironik» [Irony: the method of philosophizing to the concept of "I-philosopher-ironist"]. Barnaul, Izdatel'stvo altajskogo gosudarstvennogo universiteta Publ., 2006, 312 p. (In Russ)
4. Cherdanceva I.V. Prolegomeny k ponimaniju cheloveka v filosofii [Prolegomenon to the understanding of a man in philosophy]. Barnaul, Koncept Publ., 2014. (In Russ)
5. Gajdenko P.P. Proryv k transcendentnomu: Novaja ontologija XX veka [A breakthrough to the transcendent: New Ontology of the XX century]. Moscow, Respublika Publ., 1997. 495 p. (In Russ)
6. Gajdenko P.P. Tragedija jestetizma. Opyt harakteristiki mirosozercanija Serena Kirkegora. [The tragedy of aestheticism. Experience characteristics the philosophy of Søren Kierkegaard]. Available at: https://docviewer.yandex.ru/?url=http%3A%2F%2Ftlf.narod.ru%2Fschool%2FGidenko.pdf&name=Gidenko.pdf&c=57384904e5d9&page=2 (In Russ)
7. Heidegger M. Bitie i vremya [Existence and time]. Har'kov, «Folio» Publ., 2003.  503 p. (In Russ)
8. Jaspers K. Razum i jekzistencija [Reason and Existenz]. Moscow, «Kanon+» ROOI «Reabilitacija» Publ., 2013. 336 p. (In Russ)
9. Kierkegaard S. Ili - Ili [ Either/Or ] Available at: https://vk.com/doc-19608513_237313418?hash=e8ebb05b1fb1a577ac&dl=0128ffac43705fc1ed (In Russ)
10. Kierkegaard S. Bolezn' k smerti [The Sickness Unto Death]. Available at:   http://fanread.ru/book/8154477/?page=5 (In Russ)
11. Kierkegaard S. Strah i trepet  [Fear and Trembling]. Available at:  http://fanread.ru/book/4954804/?page=1 (In Russ)
12. Kierkegaard S. Filosofskie krohi, ili Krupicy mudrosti [ Philosophical Fragments ]. Available at: http://padaread.com/?book=46102 (In Russ)
13. Kierkegaard S. Zakljuchitel'noe nenauchnoe posleslovie k Filosofskim kroham [Concluding Unscientific Postscript to Philosophical Fragments]. Available at:  http://www.ruthenia.ru/logos/number/1997_10/07.htm#_ftn1 (In Russ)
14. Reale D. i Antiseri D. Zapadnaja filosofija ot istokov do nashih dnej [ Western philosophy from the beginnings to the present day]. Available at:  http://krotov.info/library/17_r/el/reale27.htm (In Russ)
15. Shestov L. Kirgegard - religioznyj filosof [ Kirgegard is a religious philosopher]. Available at:   http://www.magister.msk.ru/library/philos/shestov/shest12.htm (In Russ)