СИСТЕМЫ ВРЕМЕНИ И ИХ ЭТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ (Сахно Н. Г.)

УДК 1.11.14

Алтайский Государственный Университет,

Россия, г. Барнаул, пр. Ленина 61, 656049

Аспирант кафедры социальной философии, онтологии и теории познания

Аннотация: Цель статьи – понять, лежит ли под мировоззренческим взглядом человека на время этическое содержание, либо время этически индифферентно. Автор рассматривает три парадигмы времени: циклическую, линейную и современную, антропоцентрическую. Циклическая картина времени объективирует человека, делает его частью системы сущего, лишает индивидуальности. Линейное время наделяет человека исторической уникальностью, но лишает ценности – в ней он становится, как правило, лишь средством достижения какой-то трансцендентной цели. Общее в этих системах одно – человек лишь часть временного потока, его объект, а не субъект. Однако в современном мировоззрении человек и общество сами задают собственную темпорологическую реальность, в которой он не является ни объектом, ни средством. Таким образом, системы времени этически не равнозначны. Исследование также показало, что лишь человеческая негативность позволяет выделить человека из системы сущего и сделать субъектом. Благодаря этой уникальности человека он может создавать собственное время, провозглашающее примат человека над сущим и хронотопом.

Ключевые слова: хронотоп, циклический, линейный, ничто, негативное, сущее, антропоцентрический.

ETHICAL MEANING OF TIME SYSTEMS

Sakhno N.G.

Altai State University,

Russia, Barnaul, pr. Lenina 61, 656049

World view of human always have a certain understanding of what time is and how it exists. But is there some ethical meaning inside this view, inside the time system? Author refers that there is three different time systems: cyclic, linear and modern anthropocentric system. Cyclic time system objectifies human, makes him to be the part of the system of things, eliminates his individuality. In linear time system every human being is historically unique, but becomes sort of historical resource. His life means only within the path to the some transcendental goal. Both of this time systems makes human only a part of the time flow, an object nor a subject. But nowadays we live in historical reality, where person and society creates unique temporological system, where humanity is neither object or resource. So we see that time systems are far from ethical equality. Research also shows, that the only human negativity outputs him from the system of things, allowing to create his own time systems, where he becomes a subject.

Key words: chronotop, cyclic, linear, nothingness, negativity, objectification, antropocentric. 

Если мыслить тысячелетиями, человечество совсем недавно покинуло период традиционного хозяйствования и переселилось в обитель индустриального общества, с тем чтобы начать двигаться к эпохе постиндустриальной. А одна из ярчайших черт традиционного общества – это его время и отношение ко времени. Человек и общество многие века существовали в темпорологическом модусе, задающем так называемое «циклическое» время. Есть время посева и время сбора урожая. Время рождаться и время умирать, уступая место новому поколению, которое в свою очередь повторит жизненный путь отцов и оставит потомство, достойное дедов. Пост сменяется мясоедом, а мясоед – постом. Эту особенность сознания человека аграрного общества иллюстрирует множество мифологических произведений, таких как миф об Аиде и Персефоне.

Христианство привнесло в европейское сознание новую особенность – линейное отношение ко времени. Сначала не было ничего, затем появился мир, он пал во грех, пришел Христос, и он придет снова, чтобы судить мир. То есть, согласно новому мировоззрению, у мироздания есть начало и конец, время движется от своего рождения до своей гибели, когда вновь придет вечность.

Таким образом, и циклическая, и линейная модель времени запирали человеческое сознание и общество в клетку статической формы – в первом случае в форму круга, во втором в форму прямой линии. Время было подчинено законам, трансцендентным по отношению к человеку, согласно которым он рождался и должен был прожить свой бренный век в земной юдоли и покинуть ее, оставив наследство потомкам. Ход истории обуславливал ситуацию, в которой был установлен примат времени над человеком и обществом, и лишь совсем недавно духовная ситуация изменилась в таком ключе, в котором возможностью стал примат человека и общества над временем. Сначала И. Кант, а век спустя такие философские течения, как экзистенциализм и постмодернизм показали, что хронотоп – не объективная реальность, в котором и человек, и мир существуют, словно запертые в течениях мирового океана древних мифов. Пространство и время социальны, зависят как от всего общества и его институтов, так и от человека, отдельной личности, конкретного существования.

Однако если об этих изменениях в научном и философском взгляде на время известно каждому, то их онтологические истоки требуют прояснения. Рассмотрим, благодаря чему человеческое отношение ко времени изменилось, даже более того – освободилось. Как человек перестал быть включенным в систему времени винтиком и начал сам задавать темпорологические отношения?

Философия со времен Милетской школы занималась чем угодно, но это «все, что угодно» – это почти всегда сущее, нечто предметное, то, на что можно показать пальцем, что можно наименовать, можно использовать в дискурсе и деятельности, воспользовавшись конкретными способностями человеческого сознания и тела. Французский представитель течения «философия жизни» Анри Бергсон утверждал, что разум вообще является возникшей в процессе эволюции наиболее совершенным способом деятельности – действительно, рациональность это самая плюралистичная, самая широкая, хотя и во много поверхностная способность познания из тех, что имеются в наличии у человеческого субъекта. Разум познает предметно, он способен выхватить нечто откуда угодно, благодаря его возможностям человек способен познавать, не переживая на собственном опыте, опыт других людей, законы природы и природных явлений, которые он никогда не смог бы лицезреть или почувствовать сам. Маклюэн говорил о расширении возможностей человека посредством различных артефактов как о «продолжениях физического тела»; таким же образом и разум можно назвать, согласно Бергсону, продолжением способности к деятельности человека.

Несомненно, подобное предметное отношение к реальности послужило необходимым этапом в развитии человека, в его эволюционной и мировоззренческой части, однако из этого отнюдь не следует, что оно является единственным возможным или наилучшим. Отношение ко всему как к объекту само объективирует объективирующего, в мире, где все предметно, предметен и тот, кто устанавливает предметность. Взгляд на мир и его структурные части как на статически подготовленные для деятельности ячейки мало-помалу создает матрицу, в которой едва ли найдется место для чего-то, что существует динамически и не является объектом деятельности, ее инструментом или материалом. Это и привело к событиям, которые по-настоящему потрясли и перевернули сознание человека – мировым войнам и тоталитарным режимам. В них личность буквально стала предметом, расходным материалом. Человек, глядя на мир как на конкретное сущее, довел свои взгляды до логического завершения, полноценно включив собственное «Я» в предметную систему объективного мира.

В этой системе, конечно же, не было места и для другого времени, кроме статически устроенного, управляющего вещами и человеком как простыми предметами. Человек, включая динамический относительный мир в рациональную матрицу сущего, создал соответствующую ей модель времени. Эта модель, созданная самим человеком, незаметно стала настоящим идолом сознания, подчинила себе личность, общество и философскую рефлексию. Эта модель в том числе играла огромную роль в том самоопредметчивании человека, о котором уже было сказано. В ее рамках человек – лишь этап. В циклической модели времени человек теряет самого себя, перестает быть личностью – такие как ты уже были, есть и будут, ты лишь очередной виток мирового колеса, что бесконечно крутится на месте. Человек здесь рожден из почвы, удобренной телами своих предков, чтобы затем стать удобрением для рождения своих же потомков. Ценность жизни и экзистенции стремится к нулю, так как в бесконечных поворотах сансары все бесконечно повторяется, индивидуальность не является чем-то уникальным и, следовательно, не является индивидуальностью. Вращающие мировое колесо люди и есть это самое мировое колесо, обезличенные и сведенные к собственной повторяемости. Таким образом, циклическая модель времени делает человека сущим, обычной ячейкой предметного мира, объектом.

Линейная система времени, казалось бы, в корне исправляет ситуацию. Здесь личность обретает индивидуальность, она не повторится. Другого шанса, чтобы прожить жизнь, угодную Богу и наследовать жизнь вечную, не будет дано. Любой момент прошлого ушел и никогда не вернется, в одну и ту же реку не войти дважды. Однако обретение индивидуальности в данном случае не равнозначно обретению ценности этой индивидуальностью. Напротив, темпорологическая модель «от начала до конца» или, в переводе на язык метафизики, «от причины к цели», стирает значимость всего, что не ведет к установленной в данной конкретной системе цели. Линейная модель времени устанавливает примат цели над процессом. К чему это приводит, если посмотреть на проблему с экзистенциальной точки зрения? Христианство, к примеру, породило линейную модель времени и тем самым подарила миру индивидуальное, человек проснулся, осознав, что каждое его дело, каждая мысль, каждый грех и доброе дело важны в глазах Бога. Однако это индивидуальное хоть и ценно, его ценность лежит полностью в плоскости цели достижения Вечного блаженства и никак иначе не оценивается. Ты можешь быть кем угодно, родиться в любой стране, быть умным или глупым, богатым или бедным, суровым или мягким, мужчиной или женщиной, лишь бы ты при этом только оставался добрым христианином.

Линейной схемы придерживаются и диалектические философские модели. В теории Гегеля, например, мир и его история, как известно, является поэтапной объективацией абсолютной Идеи, которая в итоге должна выступить в качестве абсолютного Духа. Здесь не только логика и природа – лишь средства в становлении Идеи, но также и сознание, и история, не говоря уже о религии, искусстве, науке и философии. Все это – разные самоценные стадии становления Идеи, которые, однако, при ближайшем рассмотрении перестают быть самоценными. Их значимость не в том, чтобы быть такими какие они есть, а в том, чтобы приготовить путь для появления абсолютного Духа. Каждая стадия постепенно отметается и становится устаревшей, и Дух продолжает свое шествие, проявляясь по-новому, попросту впитав, согласно закону отрицания отрицания, все лучшее из предыдущей стадии развития. Нетрудно заметить, что как конкретный человек, так и вся история человеческого общества согласно этому взгляду предстают как всего лишь этапы становления чего-то трансцендентного человеку, в данном случае – абсолютного Духа. Как не странно, Гегель, вдохновленный Кантом, не заметил, возможно, главного кантовского урока – «относись к человечеству в своем лице и в лице всякого другого всегда как к цели, и никогда как к средству».

Подобной проблемой страдали впоследствии и работы Маркса, выросшего на трудах Гегеля. Взгляд, согласно которому история – лишь медленный путь к появлению идеального общественного устроения неизбежно порождал молчаливые крики новорожденного экзистенциализма в духе «Не для того же я страдал, чтобы собой, злодействами и страданиями моими унавозить кому-то будущую гармонию». Делая выводы об экзистенциальном моменте линейной картины времени, мы бы сказали, что хоть она и, в отличие от цикличной, не делает человека предметом напрямую, однако превращает его в итоге в инструмент, средство. Что, впрочем, вполне удовлетворяет предметному взгляду на мир. Таким образом, с точки зрения индивидуальности нет практически никакой разницы между циклической и линейной темпорологической моделью: в обоих случаях человек остается чем-то несамостоятельным, встроенным в систему ради чего-то, но только не ради самого себя. Как мы ранее утверждали, если смотреть на все как на объект, объектом становится и наблюдающий субъект.

 Какая же философская категория стала краеугольным камнем изменения парадигмы времени? За какое зерно уцепился разум в поиске себя самого самоценного, создающего собственное время и собственную динамику? Где та грань, что отделяет в человеке субъект от объекта?

Мы утверждаем, что эта грань проходит через некую точку негативного в человеке, создавая Ничто-ось человеческого существования. Неся в себе семя негативности, человек способен выйти из систему сущего, поставить себя за ее пределами и существовать не в мире определенных заданных смыслов и статических систем времени, но и создавать новые смыслы и собственные темпорологические отношения.

Может показаться, что категория Ничто совершенно неуместна в антропологическом смысле, так как по своей сути ничего не выражает и стремиться показать отсутствие и пустоту. Однако это далеко не так: философы двадцатого века наметили такую разработку проблематики Ничто, которая становится ясной и обретает смысл только в антропологическом и экзистенциальном ракурсе. Существует изначальный, метафизический вариант теории Ничто, утверждающий, что оно обозначает лишь внутреннее отсутствие собственного смысла. Здесь, по нашему мнению, говорится не столько о понятии Ничто, сколько о понятии Небытия. Эти теории утверждали, что все содержание понятие Ничто лежит в отсутствии сущего и непричастности к бытию, поэтому и стоило в данном случае говорить скорее о Небытии. Самостоятельная же категория Ничто раскрывает не-чтойность, не-предметность, которая раскрывается именно в человеке и его существовании. Такой антрополого-экзистенциальный подход проглядывается уже давно, эксплицировать его возможно из работ философов начиная с Канта и Гегеля, более полное отражение оно нашло уже в работах Кьеркегора. Чтобы проиллюстрировать этот взгляд на категорию Ничто, а также эксплицировать ее полноценное общее понимание, приведем примеры того, как проблема разрабатывалась такими философами двадцатого века, как Х. Плеснер и Ж.-П. Сартр. В целом же необходимо отметить, что круг мыслителей, так или иначе интересовавшихся этой проблемой в новейшей философии, достаточно широк.

В своей основной работе «Ступени органического и человек» Х. Плеснер говорит о том, что у любого живого существа есть т.н. позициональность – характеристика, обозначающая, что живое существо всегда положено где-то, находится в каком-то конкретном месте. Позициональность имеет то свойство, что будучи положенным, нечто не может себя осознавать, так как осознавать себя – это значит находиться уже вне собственной положенности в среде. Позициональность таким образом означает, что позициональное существо как бы слито со средой, полностью определено ей и является ее частью. Из всех живых существ лишь человек обладает не позициональностью, но эксцентрической позициональностью. Его центр вынесен за скобки его позициональности, почему он и способен посмотреть на себя со стороны, то есть осознавать себя. Человек, согласно этой интенции – никогда не часть окружающего его сущего, он есть то, что находится за ее пределами, находясь в ней, по отношению к сущему он и Что, и Ничто.

В работе Ж.-П. Сартра «Бытие и Ничто» человеческое сознание предстает одновременно как Ничто и как субстрат свободы и ответственности. В своих интенциях человеческое сознание определяет все, на что упадет его чувственный и интеллектуальный взгляд, дает всему ярлыки, по мысли философа – делает его бытием. Бытием именно в том смысле, что ставшее таковым является определенным, понятным, о нем можно говорить, можно создавать с его участием мыслительные конструкты. Оно определено и является сущим, причастным к бытию в полной мере. Но чем при этом становится (остается) само человеческое сознание, сделавшее все остальное бытием? Оно в данном случае и есть Ничто, задающее окружающий мир как сущее.

Таким образом Ничто – это некое семя неопределенности человеческого существования, характеристика, резко выключающая его из системы сущего. Под призмой негативного человек оказывается не сущим, а существующим – процесс его бытия динамичен и не задан, определяется не заранее, а в каждый новый миг. Концепты неопределенности и свободы человека находят свое основание в моменте Ничто, безосновно выделяя человека из мира основательности, благодаря чему он способен осознать себя не как сущее, а существующее над сущим независимо от него. Здесь и берет онтологическое начало концепция относительного, динамического времени – время определяется теперь не природными циклами или ходом священной мировой истории. Единственным основанием хронотопа становится человеческое общество и отношения в нем. Если циклическая и линейная система времени устанавливали примат времени над человеком, то в двадцатом веке стало ясно, что точка негативности человека по отношению ко всему сущему обеспечивает примат человека над временем. Время – не безличная довлеющая над человеком стихия, а динамическая среда, ритм которой задают социальные отношения.

Подводя итоги, спросим себя, каким же образом осознание человеком собственного Ничто-заряда повлекло за собой перемену во взгляде на систему времени? Если изначально человек всегда мыслился в системе сущего, сам при этом пусть и оставаясь субъектом деятельности, использующим сущее как инструмент, то в итоге его все равно поглощала матрица предметного. Что неудивительно, учитывая, что характеристики человека, делающие его человеком, имели прямое отношение к предметному миру сущего: деятельность, познание мира, труд. Все эти процессы направленны на объект, и, хоть человек в данном случае выступал как доминанта системы сущего, согласно принципу диалектики господина и раба, в итоге объективировался и сам человеком, становясь рабом систем, заданных сущим, в том числе системы времени. В свою очередь теоретизация Ничто позволяет отметить, что человек изначально был наделен характеристиками, задающими его неопределенность. Она лишает его характеристик сущего и в итоге выключает из той системы времени, в которой оно господствует над человеком и обществом. Неопределенный человек задает систему времени, заданную этой самой неопределенностью, что и делает ее по-настоящему человеческой.

 

Список литературы

1. Бергсон А. Собрание сочинений – М.: 1992.

2. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа –  М.: 1970.

3. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы – М.: 2008.

4. Кровяков В.И. Амбивалентность аутодеструкции: социально-философский анализ / Философские дескрипты: сборник научных статей. Вып. 11 – Барнаул: 2013.

5. Маклюэн Г.М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека – М.: 2003.

6. Плеснер Х. Ступени органического и человек. Введение в философскую антропологию – М.: 2004.

7. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии – М.: 2000.

8. Сахно Н.Г. Проблема «Ничто» в социальной философии / Человек и управление: материалы XVII региональной научно-практической конференции – Барнаул: 2013.

9. Сахно Н.Г. Страх, ужас и ничто: онтологическое различение понятий в европейской философской мысли / Философские дескрипты: сборник научных статей. Вып. 11 – Барнаул: 2013.

10. Хайдеггер М. Бытие и время – М.: 1997.

 

References

1. Bergson A. Sobranie sochinenij [Works] – Moscow: 1992. (In Russ.)

2. Hegel G.W.F. Fenomenologija duha [The Phenomenology of Spirit] – Moscow: 1970. (In Russ.)

3. Dostoevsky F.M. Brat'ja Karamazovy [The Brothers Karamazov] – Moscow: 2008. (In Russ.)

4. Krovjakov V.I. Ambivalentnost' Autodestrukcii: Social'no-Filosofskij Analiz [Ambivalence of Self Destruct: Socio-Philosophical Analysis] / Filosofskie Deskripty: Sbornik Nauchnyh Statej № 11 [Philosophical Descript: Collection of Science Articles № 11] – Barnaul: 2013. (In Russ.)

5. McLuhan H.M. Ponimanie Media: Vneshnie Rasshirenija Cheloveka [Understanding Media: The Extensions of Man] – Moscow: 2003.  (In Russ.)

6. Plessner H. Stupeni Organicheskogo i Chelovek. Vvedenie v Filosofskuju Antropologiju [The Levels of the Organic and Man, Introduction to Philosophical Anthropology] – Moscow: 2004. (In Russ.)

7. Sartre J.-P. Bytie i Nichto: Opyt Fenomenologicheskoj Ontologii [Being and Nothingness: An Essay on Phenomenological Ontology] – Moscow: 2000. (In Russ.)

8. Sakhno N.G. Problema «Nichto» v Social'noj Filosofii  [Issues of «Nothingnes» in Social Philosophy] / Chelovek i Upravlenie: Materialy XVII Regional'noj Nauchno-Prakticheskoj Konferencii [The Human and The Management: Materials of Regional Scientific-Practical Conference XVII] – Barnaul: 2013. (In Russ.)

9. Sakhno N.G. Strah, Uzhas i Nichto: Ontologicheskoe Razlichenie Ponjatij v Evropejskoj Filosofskoj Mysli [Fear, Terror and Nothingness: Ontological Distinction of The Concepts in European Philosophical Thought] / Filosofskie Deskripty: Sbornik Nauchnyh Statej № 11 [Philosophical Descript: Collection of Science Articles № 11] – Barnaul: 2013. (In Russ.)

10. Heidegger M. Bytie i Vremja [Being and Time] – Moscow: 1997. (In Russ.)