СПЕЦИФИКА ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА ГЕРОИЗМА. (Серединская Л. А.)

Год:

Выпуск:

УДК 141.32

Серединская Лилия Алексеевна,

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет».  Адрес: 656049, Россия. г. Барнаул. пр-т Ленина. 61а.

Доцент кафедры социальной философии, онтологии и теории познания Алтайского государственного университета, кандидат философских наук.

Lilija Seredinskaja,

PhD of Philosophy, professor of department of social philosophy, ontology and theory of knowledge, Altay State University.

The Altay State University. 656049, Russia, Barnaul, 61A Lenin Avenue.

Аннотация:

Цель работы:

За всю историю исследования феномена героизма его социальная значимость в силу своей очевидности стала своего рода когнитивным стереотипом. В этом одна из причин ограничения поля социально-философских исследований границами уровня его онтической явленности. В русле хайдеггеровской онтологической концепции эта граница условна, и мы принимаем это допущение, поскольку дискурс самого подлинно героического разворачивается именно на границе бытия и существования. Тогда цель работы – выявить, как возможно обнаружение героического в бытии.

В настоящей статье мы полагаем необходимость говорения о бытии героического именно в векторе экзистенциальной аналитики Dasein. Здесь нам придется расстаться со ставшим для нас привычным понятием «героического субъекта», понимая его условность. Бытие героического как социально–онтологического феномена должно быть отличаемо от существования человека-субъекта героического дискурса; бытие героического – связано с героическим существованием, открывается в нём, но не полностью тождественно ему. Даже когда мы говорим на языке онтологии о героизме как особом способе существования человека, мы уже подразумеваем именно сущностный, бытийный способ существования Героя.

Героическое, с которым мы сталкиваемся в этом мире, выступает не как противостоящая нашему сознанию предметность, но всегда определенным образом воздействующая на нас реальность; еще и поэтому говорить о героическом правомернее именно с позиции аналитики Dasein. Поскольку героизм принципиально несводим к модальностям как субъективности, так и трансцендентального Я, феномен героического должен быть понят прежде всего не онтически – в его полной   детерминации как конкретное явление, а онтологически – то есть в его полном бытии [10, 87].

Ключевые слова: феномен героизма, экзистенциальная аналитика, бытие героического, героическое существование, онтология, онтика.

SPECIFICS OF EXISTENCIAL ANALYSIS OF THE HEROSIM PHENOMENON 

Abstract:                                                                                                                                         

Over the history of heroism phenomenon, it’s social significance became sort of cognitive stereotype. The area of social-philosophical research is limited by it’s level of ontically phenomenon because of that. This limit is rather conditional in the course of the Heidegger’s conception. So we take this admition, because the discourse of the heroism itself exists only on the limits between being and existence. The aim of the work is to reveal how finding the heroism in being is possible. 
In this article we suggest that is necessary to speak about being of the heroism in the course of existential Dasein-analysis. Here we must give up the habitual concept of «the heroic subject» by the understanding of it’s conditional nature. The being of the heroism like social-ontological phenomenon is not the same as the existence of human-subject of the heroic discourse. Being of the heroism is connected with the heroic existence, but that is not identical concepts. Even when we speak at the ontological language about heroism like about special way of human existence, we mean the very essential way of hero’s existence, the way of his being. 
The heroism of this world is not the objectivity, confronting to our mind. It is always the concrete way reality to affect us. That is why we can speak about the heroism only from the position of Dasein-analysis. Heroism is not identical to the modality of subjectivity and transcendental «I», so it’s phenomenon must find new understanding in not the ontical way of it’s total determination, but in the ontological way of it’s total being [10, 87]. 

Keywords: the heroism phenomenon, existential analysis, being of the heroism, heroic existence, ontology, ontical.

Сама сущность героизма, а не его интерпретация, редуцирующая представление о нем к мышлению, сознанию или субъекту является исходным пунктом для философского вопрошания о бытии героического.Поэтому вместо того, чтобы оперировать традиционными понятиями – «Я», «субъект», «сознание», «cogito», – вслед за Хайдеггером мы выдвигаем в качестве точки отсчета говорения о бытии героического, исходной базовой структуры – категорию Dasein.  Хайдеггеровское Dasein – это ни сознание, ни вещь, и ни субъект, который можно поставить на место сознания. Имея целью постижение основания самой возможности феномена героического – то есть того, что дает возможность этому феномену быть так как он есть, мы должны признать, что наиболее точный способ подхода к рассматриванию самой возможности существования феноменов, – это феноменология, следовательно, основной метод анализа героизма есть феноменология. По словам Хайдеггера, «Онтология возможна только как феноменология» [12, 451].

Примем за отправную точку нашего построения хайдеггеровское различение онтики как порядка сущего (Seiendes) и онтологии как порядка бытия (Sein).  Поскольку онтологический характер героизма уже не вызывает сомнений, настало время поставить вопрос: как следует говорить о бытии героизма. Здесь перед нами открывается распутье. Если в традиции классической философии мы можем считать, что бытие героизма раскрывается в мыслимом определенным образом универсуме мира, который, следовательно, внутренне связан с определенностью этого образа мысли, с логикой мысли, т. е. с сознанием субъекта, противополагающего себе героизм как объект, где сама дистанция между познающим и познаваемым  не оставит места героическому в бытии, то встанет вопрос о возможности другого, нежели только лишь спекулятивность субъекта, средства обнаружения героического в бытии.

Говоря о бытии героического, нам неминуемо придется выйти за рамки двух самых устойчивых традиций философского мышления: это с одной стороны субъект-объектное разделение реальности, а с другой – метафизическая дихотомия сущего и сущности, онтического и онтологического. Логика нашего исследования ведет нас к утверждению того, что Герой – ни субъект и ни объект. Он есть присутствие чего-то большего, что через него посылает фундаментальный месседж миру – «das Sein ist da! Будь!».

Чем отличается героическое сущее от всех других сущих? Иным способом существования. В §12 «Бытия и времени» [12], а также в последующих работах Хайдеггер акцентирует понятие «экзистирование». Экзистенция имеет своего рода онтологическое первенство перед сознанием, хотя сознание первостепенно важно для экзистирования. «Всякое сознание заранее предполагает экстатически понятную экзистенцию в качестве essentia человека, причем essentia означает то, в качестве чего человек существует, пока он человек. Сознание, наоборот, и не создает впервые открытость сущего, и не предоставляет впервые открытость для сущего». Место героизма в социально–онтологической перспективе – в мире, до всякой субъективности и объективности. Он как опыт Dasein принципиально отличается от опыта сознания. Это не сознание, а волевая решимость, энергия. Героизм как трансцензус выступает не в форме рефлексии, а в форме интенсивности. Специфика героизма определяется скорее не через разум, сознание, не через специфику деятельности, а через особое положение героического сущего в бытии и через предложенную Хайдеггером категорию «устанавливание» (Stellung) по отношению к бытию. И с самого начала, в самом вопросе, даже в самой возможности вопроса о бытии героического, уже заложеныотношениек нему, несовпадениес собственным бытием, социально-онтологическая дистанция, зазор, позволяющий либо соприкоснуться с героическим бытием как с бытием значимого Другого, либо самоустановление этой дистанции в «отшатывании» от героизма в состоянии экзистенциального шока, исходное непринятие себя в таком качестве, в таком онтологическом модусе.

Формальная структура вопроса о бытии героического уже оказывается первым структурным раскрытием самого этого бытия. Бытие героя (в качестве человека, в качестве само-о-пределяющегося со-бытия, аутопойэтирующего социального субъекта) естьвопрос к бытию, «пытание» о бытии и бытия – допытывание, испытание, попытка, предельный опыт бытия – в этом начало бытия человека в качестве Героя. Итак, именно бытие Dasein мыслится как место раскрытия смысла бытия героического.

Но если бытие Sein рассматривается в горизонте именно Dasein, то это не значит, что речь пойдет о построении некой формальной модели социальнойонтологии. Dasein само рассматривается и определяется (самоопределяется) в горизонте самого Sein. Поскольку Dasein понимается в горизонте вопроса о бытии, – онтология героического, понимание бытия героического оказывается не просто сферой специальных философских проблем (метафизики, онтологии), а бытийным модусом Dasein. Если экзистенциальная аналитика раскрывает бытие в модусе человеческого бытия, то это возможно только потому, что сама модальностьчеловеческого бытия определяется изначальной настроенностьюна бытие, открытостью к бытию как таковому, бытийной озадаченностьюбытием. Dasein именует человека, поскольку он в своем собственном бытии определяется ничем иным, кроме как пониманием и вопрошанием бытия. Dasein в модусе героического –  значит быть местом(Da) бытия (Sein – невместимого, – быть на границах своегобытия (не внутри своего мира, не в уюте собственной локальности), а на этих границах. Это бытие на границах и имеется в виду определением героического Dasein как экзистенции. Так героическое Dasein раскрывается, развертывается как герменевтический круг экзистенциально-онтологического анализа.

Героическое бытие временится в круге конечного «теперь», которое есть не точка, но переход, не начало времени, но само время. Герой онтологически, временностно обречён на бытие в длящемся переходе, постоянном превосхождении любых границ, начиная с изначальных подлинных границ, которыми является время. Самораскрывающееся героическое Dasein открывает для себя собственные границы – свою временность, и, как ни парадоксально, изначальную подлинную конечность бытия, и бытийствует-становится в переходе к этому подлинному состоянию, – становится, экстазируя, экзистируя, в дискурсивных социальных практиках, вместе с тем трагически обрекая себя на установление новых социально-онтологических границ самого себя, на продуцирование неподлинной временности – бесконечности существования.Опыт героического как онтологический предел – это ответ, который получает героическое Dasein, когда решает радикально поставить себя под вопрос. Это решение, компрометирующее всякое бытие, выражает невозможность героя остановиться – ни на миг, ни на одном утешении или какой бы то ни было истине, ни на интересах или результатах действия, ни на достоверностях знания или веры. Последний предел, к которому стремится Dasein – это оно само; последний предел героического Dasein – его возможность быть. Трансгрессирующий героизм Dasein – игра бытия и границы, бытия и предела, «бытия без отсрочки» – мы имеем дело с социальной онтологией чистого становления, задача которого становиться и – не стать.

Выстраивание координатной сетки социальной онтологии героизма предполагает непосредственное восприятие социального бытия и экзистенциально-феноменологического переживания героического в вопрошании о нём. А это означает необходимость рассмотрения его как единства «спрошенного» или социального бытия героизма, и «спрашивания» его, размыкания неразличенности самоприсутствия героического бытия в структурах социальной действительности. Социальное бытие соотнесено со своим спрашиванием в качестве его «до-» и «после-». М. Хайдеггер говорит в данном случае о «назад-отнесённости» или «вперед-отнесенности» бытия, коренной задетости спрашивания его спрошенным. Спрашивая о героическом Dasein, мы в первую очередь спрашиваем самих себя о нашем месте в спрошенном, о нашем видении спрошенного, о нашей собственной позиции в отношении к нему, о нашем участии в нём, об ответственности за него. Предмет вопрошания дан нам как предел нашего существования, как элемент структуры нашего видения мира. Тем самым, актом мышления о нём мы помещаемся в центр субъекта ее самовопрошания, становимся местом ее самоопределения и самопознания, и тем самым «пастухом Бытия», которого оно само пишет как текст, создаёт как собственную социальную практику и, размыкаясь на нас, вопрошает о себе.

Размыкая бытие, «спрашивание» становится присутствующим перед «опрошенным», которое, в свою очередь, оказывается представленным перед ним. В этом состоит суть экзистирования героического Dasein: оно экстатично, вынесено на пределы. Бытие героическое – всегда стоит на этом самом пределе перед лицом Другого (левинасовское «бытие-лицом-к-лицу»), это его начальное, подлинное и длящееся состояние, и в этом его онтологическое проклятие. Предел в качестве открытости, разомкнутости в Mitsein, погружен в бытие или заброшен в него. Мышление о социальной онтологии героизма погружено в социальную реальность героизма, обнаруживает себя заброшенным в нее, соотнесенным с ней в потоке представления и самопредставления.

 

Литература

  1. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М., 1979.
  2. Долгов К.М. Феноменологическая онтология Мартина Хайдеггера и искусство. Феноменология искусства. – М., 1996.
  3. Левинас Э. Время и Другой. – СПб., 1992.
  4. Левинас Э. По-другому чем быть, или по ту сторону сущности. – М., РОССПЭН, 2004.
  5. Метелев А.В. К проблеме определения основания и сущности культуры социальной группы. В сборнике: Философские дескрипты. Редактор: А. Н. Мельников. – Барнаул, 2004. С. 110-118.
  6. Методологические проблемы социально-гуманитарного познания. Монография. Дегтярев С.И., Ельчанинов В.А., Метелев А.В., Федюкин В.П., Сердюк Т.Г., Завьялова Л.В., Черданцева И.В., Романова И.М., Серединская Л.А., Папаяни И.В., Муза Д.Е., Бирюкова М.В. – Барнаул, 2013.
  7. Романова И.М. Эмпатическое познание. В сборнике: Философские дескрипты сборник научных статей. под ред. А.Н. Мельникова. – Барнаул, 2013. – С. 71-75.
  8. Сердюк Т.Г. Проблема определения совести в философии морали. Известия Алтайского государственного университета. – Барнаул, 2011. № 2-1. – С. 199-202.
  9. Серединская Л.А. Героизм как призвание Dasein: повторение и различие, зов и отклик бытия. В сборнике: Философские дескрипты.  сборник научных статей под ред. А.Н. Мельникова. – Барнаул, 2013. – С. 101-107.
  10. Серединская Л.А. Героизм в системе экзистенциалов социального бытия. В сборнике: Философские дескрипты сборник научных статей. под ред. А.Н. Мельникова. – Барнаул, 2013. – С. 87-101.
  11. Серединская Л.А. Героика повседневности в современном обществе: героика труда и героика войны. Известия Алтайского государственного университета. – Барнаул, 2012. № 2-2 (74). С. 221-224.
  12. Хайдеггер М. Бытие и время. – М.: Ad Marginem, 1997.
  13. Хайдеггер М. Разъяснения к поэзии Гельдерлина. – СПб., Академический проект, 2003.
  14. Черданцева И.В. Пролегомены к пониманию человека в философии. – Барнаул, 2014.

 

References

  1. Bahtin M.M. Jestetika slovesnogo tvorchestva. [Aesthetics of the verbal creativity]. – Moscow, 1979. 350 p. (In Russ)
  2. Dolgov K.M. Fenomenologicheskaja ontologija Martina Hajdeggera i iskusstvo. Fenomenologija iskusstva. [Martin Heidegger's Phenomenological ontology and the arts. Phenomenology of the art]. – Moscow, 1996, pp. 125-164. (InRuss)
  3. Levinas E. Vremja i Drugoj. [Time and the Other]. – St. Petersburg, 1992. 397 p. (In Russ)
  4. Levinas E. Po-drugomu chem byt', ili po tu storonu sushhnosti. [Differently than be, or on the other side of the essence]. – Moscow, ROSSPЕN Publ, 2004. 258 p. (In Russ)
  5. Metelev A.V. K probleme opredelenija osnovanija i sushhnosti kul'tury social'noj gruppy. [On the problem of determining the foundation and essence of the culture of a social group]. Filosofskie deskripty [Philosophical descript]. – Barnaul, 2004, –pp. 110-118. (InRuss)
  6. Degtjarev S.I., El'chaninov V.A., Metelev A.V., Fedjukin V.P., Serdjuk T.G., Zav'jalova L.V., Cherdanceva I.V., Romanova I.M., Seredinskaja L.A., Papajani I.V., Muza D.E., Birjukova M.V. Metodologicheskie problemy social'no-gumanitarnogo poznanija. [Methodological problems of social and humanitarian knowledge]. Barnaul, 2013. (In Russ)
  7. Romanova I.M. Jempaticheskoe poznanie. [The empathic knowledge]. Filosofskie deskripty [Philosophical descript]. – Barnaul, 2013, – pp.  71-75. (InRuss)
  8. Serdjuk T.G. Problema opredelenija sovesti v filosofii morali. [The problem of determining the conscience in moral philosophy]. Izvestija Altajskogo gosudarstvennogo universiteta [The News of Altai State University]. –Barnaul, 2011. № 2-1, –pp.  199-202. (InRuss)
  9. Seredinskaja L.A. Geroizm kak prizvanie Dasein: povtorenie i razlichie, zov i otklik bytija. [Heroism as a vocation Dasein: repetition and difference, call and response the being]. Filosofskie deskripty [Philosophical descript]. – Barnaul, 2013, – pp. 101-107. (InRuss)
  10. Seredinskaja L.A. Geroizm v sisteme jekzistencialov social'nogo bytija.Heroism in the existentials of the social being. Filosofskie deskripty [Philosophical descript]. – Barnaul, 2013, – pp. 87-101. (InRuss)
  11. Seredinskaja L.A. Geroika povsednevnosti v sovremennom obshhestve: geroika truda i geroika vojny. [The heroism of everyday life in modern society: heroism of labor and heroism of war]. Izvestija Altajskogo gosudarstvennogo universiteta [The News of Altai State University]. –Barnaul, 2012. № 2-2 (74). – pp. 221-224. (InRuss)
  12. Hajdegger M. Bytie i vremja. [Being and Time] – Moscow, Ad Marginem Publ, 1997. (InRuss)
  13. Hajdegger M. Raz#jasnenija k pojezii Gel'derlina. [Explained to Hölderlin 's poetry] – St. Petersburg, Akademicheskij proekt Publ, 2003. (InRuss)
  14. Cherdanceva I.V. Prolegomeny k ponimaniju cheloveka v filosofii. [Prolegomena to the understanding of man in philosophy] – Barnaul, 2014. (In Russ)